Сейчас обсуждают

[stasha]

Моцарт, Вольфганг Амадей
(Mozart, Wolfgang Amadeus)
27 января 1756 - 5 декабря 1791



Биография
(Источник: www.classic-music.ru)

27 января 1756 года в небольшом городе Зальцбурге, расположенном в районе Альп и окруженном живописными реками, садами и лесами родился Иоганнес Хризостомус Вольфгангус Теофилус Моцарт. Для родных и близких мальчик был просто Вольфгангом или Амадео - так звучало это имя по-итальянски.

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Зальцбург представлял собой в то время столицу маленького княжества, во главе которого стоял зальцбургский архиепископ. Отец Моцарта, Леопольд Моцарт, был довольно известным скрипачом, органистом, педагогом и работал в качестве придворного музыканта и камердинера у зальцбургского вельможи графа Турн.

Вольфганг - седьмой ребенок в семье. Почти все его братья и сестры умерли в младенческом возрасте. В живых осталась только лишь одна сестра Мария Анна, или, как ласково звали ее в семье, Наннерль. Девочка была старше брата на четыре с половиной года.

Первоначальное музыкальное развитие Вольфганга и Наннерль проходило под руководством отца. В восемь лет Наннерль начинает учится игре на клавесине. Родителям не приходится напоминать дочери о том, что ей нужно сесть за инструмент. Все чаще к клавесину подходит Моцарт. К великому изумлению отца, малыш, которому едва исполнилось три с половиной года, по слуху безошибочно повторяет все пьески, которые разучивает сестра.

Однажды отец пришел домой в сопровождении своего друга - Шахтнера. Четырехлетний Моцарт сидел за столом, водя пером по нотной бумаге. При этом он погружал в чернильницу не только перо, но и пальцы. На вопрос отца о том, что он делает - мальчик ответил, что пишет концерт для клавесина. Отец взял лист нотной бумаги и увидел написанные детским почерком ноты, измазанные кляксами. Сначала ему и Шахтнеру показалось, что это детская шалость. Но когда он начал всматриваться, у него из глаз потекли слезы радости. "Смотрите, господин Шахтнер, - обратился он к другу, - как здесь все правильно и со смыслом!"

В январе 1762 года Вольфганг исполняется шесть, сестре его - десять с половиной. Оба настолько хорошо овладели техникой игры на клавесине, что отец принимает решение совершить с детьми концертную поездку. Для начала отправляются в Мюнхен, где дети успешно выступают при дворе курфюрста Баварского. Леопольд Моцарт принимается хлопотать об отпуске для поездки в столицу Австрии.

В сентябре 1762 года семейство зальцбургского капельмейстера прибывает в Вену. Однако доступ в город преграждает таможня. Миновать очередной осмотр багажа невозможно, ведь Зальцбург - столица самостоятельного княжества, все равно, что заграница. Как знать, не везет ли кто контрабанды? Пассажиры выстраиваются в очередь.

Осматривая скромный багаж зальцбургского музыканта, служащие таможни обращают внимание на довольно тяжелый и громоздкий чемодан. При толчке из него слышится жалобный дребезжащий звук.
- Вы же в отпуск едете. Для чего ж возите с собой тяжелые клавикорды? - спрашивают таможенники.

В разговор вступает Вольфганг.
- Мы же едем давать концерты. Надо упражняться...
- Давать концерты? - переспрашивает чиновник. - И ты вправду, малыш, умеешь играть на этой штуке?
- Конечно умею, - обижается мальчик. Он готов сесть за клавесин, но крышка инструмента на запоре. - В таком случае я сыграю вам на скрипке.

И вытащив откуда-то крошечную скрипочку, Вольфганг начинает играть менуэт. Свою нехитрую пьеску маленький музыкант играет так ритмично и четко и вместе с тем воодушевленно, что все чиновники приходят в восхищение. На багаж быстро наклеиваются ярлычки. Препятствий к въезду в Вену больше нет.

С первых же выступлений детей Моцарта в Вене успех носил сенсационных характер. Дети играют в гостиных вельмож и даже перед королевской семьей. Среди дворцовой роскоши фигурка шестилетнего артиста кажется еще более хрупкой и миниатюрной, чем обычно. Маленькие ноги в белых чулках и башмаках с пряжками забавно свисают со стула. Напудренный парик с косичкой придает круглому личику непривычно серьезный вид. Мальчик играет сосредоточенно, с невозмутимой уверенностью. Его руки так и летают по клавишам, Иногда даже по желанию высокопоставленных лиц клавиатуру накрывают платком. Вовсе не видя клавиш, мальчик продолжает играть так же уверенно и спокойно. Перед ним ставят ноты с незнакомыми пьесами. Он тут же их проигрывает, как говорят музыканты, "с листа".

Феноменальное искусство Вольфганга вызвало бурю восторгов. Несмотря на все триумфы и восторги публики, для детей такая жизнь была чрезвычайно тяжела. Они без отдыха разъезжали по разным городам и странам, играли и импровизировали по многу часов подряд (концерты в то время длились 4-5 часов). Все это было крайне изнурительно для хрупкого организма ребенка. Тяжелая скарлатина положила конец венским триумфам.

По возвращении домой Леопольд Моцарт позаботился о том, чтобы занятия детей шли строго и планомерно. И не только музыкой, но и обычными школьными предметами. Вольфгангу семь лет. У мальчика живой, пытливый ум. Музыкой он занимается уже всерьез. Своим чередом идут занятия чтением, правописанием, французским языком. Самый любимый предмет - арифметика. Считать Вольфганг учится охотно и скоро усваивает все четыре арифметических правила. Каждый день он исписывает примерами и задачками обе стороны грифельной доски. И, если места на доске не хватает, мальчик продолжает выводить большие кривые цифры прямо на столе и даже на полу.

Летом этого же года, снова, испросив отпуск у архиепископа, Леопольд Моцарт с детьми предпринял более длительную концертную поездку, конечной целью которой был Париж. Маленький ростом, одетый в лиловый атласный камзол с миниатюрной шпагой на боку и треуголкой под мышкой, в парике с косичкой, маленький Моцарт смело подходил к клавесину и с милой непринужденностью отвешивал направо и налево поклоны. Он виртуозно исполнял свои и чужие сочинения, читал с листа незнакомые произведения с такой легкостью, как будто они были ему давно известны, импровизировал на заданные темы, чисто и безошибочно играл трудные пьесы на клавиатуре, накрытой платком.

Сам Моцарт много сочинял в Париже. В начале 1764 года вышли из печати его первые четыре сонаты для скрипки и клавесина. На титульном листе было обозначено, что они написаны семилетним мальчиком.

Ободренный успехами пятимесячного пребывания в Париже Леопольд Моцарт в апреле 1764 года повез детей в Лондон. В Англии после смерти Перселя уже не было своих национальных композиторов мирового значения, и несмотря на это, в XXVII веке Лондон был городом высокого развития музыкальной культуры.

В Лондоне Вольфганг познакомился с Иоганном Христианом Бахом, сыном великого Иоганна Себастьяна. Мастерская игра Баха на клавесине произвела на мальчика большое впечатление. Понравились ему и клавирные сонаты И. X. Баха, такие светлые и жизнерадостные, с певучими, ласковыми мелодиями, похожими на арии итальянских опер. Несмотря на разницу лет, оба вскоре стали большими друзьями. Нередко они импровизировали на одну и ту же музыкальную тему одновременно на двух клавесинах, немало удивляя всех, кому приходилось их слышать.

В Лондоне восьмилетний мальчик пишет еще шесть сонат для клавесина с сопровождением скрипки или флейты и, кроме того, берется за сочинение симфонии. В течение года, проведенного в Англии, музыкальное развитие ребенка заметно продвинулось вперед. Несмотря на переезды с места на место, мальчик систематически занимался под руководством отца и музыкой, и общеобразовательными предметами.
"Все, что он знал раньше,- писал о своем сыне Леопольд Моцарт зальцбургским друзьям,- ничто по сравнению с тем, что он умеет сейчас".

Жаль было расставаться с гостеприимной Англией, но срок отпуска, предоставленного Леопольду Моцарту зальцбургским архиепископом, давно уже миновал. Уступая настойчивым просьбам голландского посланника, Леопольд решил по дороге заехать также в Голландию и Фландрию. В первоначальный маршрут путешествия это не входило, но соблазн посетить эти богатые страны был велик.

Побывали в Гааге, Генте, Роттердаме, Амстердаме и в других местах. Повсюду успех был огромный. Как ранее во Франции и Англии, так и здесь детям устраивали восторженные овации, осыпали их лестными похвалами.

Все это, казалось, легко могло вскружить головы юным артистам. По счастью, с детьми зальцбургского органиста ничего подобного не произошло. Этому в немалой степени способствовал отец - Леопольд Моцарт. Опытный педагог, он хорошо сознавал, что, как ни велика музыкальная одаренность его детей, без упорного, настойчивого труда серьезных результатов им не достигнуть.
"Дети мои одарены таким талантом,- писал в одном из своих писем Леопольд Моцарт,- что, помимо родительского долга, я бы всем пожертвовал ради их воспитания. Каждая потерянная минута - потеряна навеки... Но вы знаете, что дети мои привыкли к работе. Если бы что-либо могло отвлечь их от работы - я бы умер с горя".

Однако на здоровье детей переезды с места на место и частые публичные выступления отражались плохо. Силы их расходовались беспощадно, к тому же брат и сестра часто болели.

В ноябре 1766 года, с триумфом выступив в Париже, ряде городов Швейцарии, Германии, семья Моцарта вернулась в родной город Зальцбург, пробыв за границей почти три с половиной года.

Тотчас же по возвращении домой отец возобновил с детьми серьезную и планомерную работу. Продолжались занятия на скрипке, клавесине и органе, серьезно изучалась музыкальная композиция. Успешно шли занятия также арифметикой, историей и географией. Кроме того, Вольфганг приступил к изучению латыни и итальянского языка. В те времена для композитора это было обязательным.

В 1767 году Вена готовилась к придворным торжествам по случаю бракосочетания юной эрцгерцогини Марии Иозефы с неаполитанским королем. Учитывая благоприятный момент, Леопольд Моцарт в сентябре выехал с семьей в столицу Австрии. Но поездка оказалась мало удачной. В Вене открылась страшная эпидемия оспы. Пришлось спешно вывезти детей из города. Нашлись друзья, предложившие семье Моцартов пристанище в Моравии. Но было поздно. И брат и сестра заболели оспой в тяжелой форме. У Вольфганга были поражены глаза, ему грозила слепота. Лишь через десять дней зрение стало восстанавливаться.

В январе 1768 года семья вернулась в Вену. Однако интерес к игре брата и сестры со стороны венской публики теперь заметно остыл. Мало кто приглашал их в свои салоны. Только русский посланник князь Дмитрий Михайлович Голицын остался верен своей симпатии к маленьким зальцбуржцам. Устроенный в его дворце специально для Вольфганга и Наннерль концерт прошел с большим успехом, и это отчасти вознаградило юных артистов за равнодушие венских аристократов.

Благодаря хлопотам друзей Вольфгангу удалось выступить при дворе. Сочинения Вольфганга понравились новому австрийскому императору Иосифу II, и он выразил желание услышать одно из произведений 12-летнего композитора на сцене венского оперного театра. Получение заказа на оперу было большой удачей. Остановились на веселой, забавной пьесе "Притворная простушка". Вольфганг с увлечением принялся за работу над оперой.

По мере того как создавались отдельные ансамбли и арии, композитор показывал их будущим исполнителям своей оперы. Попутно он вносил в партитуру необходимые изменения, чутко согласуя их с особенностями голоса того или иного певца. Все шло хорошо, и работа уже подвигалась к завершению.

Но тут начались неприятности. До этого времени выступлениям юного музыканта сопутствовали удачи. Все восхищались им как забавной игрушкой. Теперь Вольфгангу уже двенадцать лет. Скоро он станет опасным соперником для своих собратьев-музыкантов. Шутка ли, если уже в этом возрасте он начнет сочинять и ставить оперы? Нужно во что бы то ни стало помешать постановке "Притворной простушки". Те самые композиторы, которые недавно еще восхищались чудо - ребенком, теперь пустили в ход сложный механизм закулисной интриги. Ссылаясь на мнение приезжих итальянских маэстро, они утверждали, что маленький Моцарт пишет музыку не сам. Вся затея с заказом оперы 12-летнему мальчишке - сплошная мистификация и обман. Это хитрый зальцбургский органист сочиняет вместо сына, выдавая свою работу за творчество ребенка, с целью сделать ему карьеру!

Леопольд Моцарт был вне себя от досады и негодования. Генеральная репетиция так и не состоялась. Дирекция театра отказалась заплатить обещанные за оперу 100 дукатов. Поражение было полное.

Зато 5 января 1769 года в доме доктора Месмера силами певцов-любителей состоялась постановка маленькой комической оперы Вольфганга "Бастиен и Бастиенна". Произведение это пленило всех очаровательной мелодичностью, близостью к интонациям австрийской народной песни. А по возвращении Вольфганга в Зальцбург архиепископ, живо принимавший к сердцу его успехи и огорчения, приказал музыкантам своей капеллы разучить оперу "Притворная простушка". Опера эта и теперь ставится в Зальцбурге.

В 1770 году Леопольд Моцарт везет сына в Италию. Концерты Вольфганга в итальянских городах сопровождаются шумным успехом. Программы, с которыми выступает 14-летний подросток, поражают обширностью и сложностью. В них демонстрируется не только техника игры на клавире, но и замечательное композиторское мастерство мальчика, присущий ему дар импровизации.

В Болонье Моцарт выдерживает сложный экзамен по композиции и местная Филармоническая академия избирает его своим членом. В свою очередь дирекция оперного театра в Милане заказывает ему оперу "Митридат, царь Понтийский" (по трагедии Расина). Сочиняя ее, юный композитор сознательно ориентируется на стиль тогдашней итальянской "серьезной" оперы (opera seria). Опера ставится 20 раз подряд при переполненном зале. Большинство арий повторялось на бис. Не меньший успех имеет двумя годами позже и вторая опера Моцарта "Лючио Силла". Однако постоянного места в Италии юному музыканту получить не удается.

За годы путешествий Моцартов умер архиепископ, снисходительно относившийся к частым отлучкам Леопольда Моцарта. Место умершего архиепископа занимает граф Иероним Колоредо. Этот угрюмый и надменный правитель не терпит оперной музыки. Он полагает, что подчиненные ему музыканты не должны тратить время на такое неблагочестивое занятие, как писание опер, да еще для заграничных театров. Моцартам (отцу и сыну) было дано предписание спешно вернуться в Зальцбург.

В марте 1773 года Вольфганг навсегда покидает Италию. Счастливая пора детства, полного разнообразных впечатлений, блестящих успехов и радужных надежд на будущее, остается позади. Начинается новая полоса жизни.

Вольфгангу 17 лет. Это невысокий, худощавый юноша с тонкими, хотя и не очень правильными чертами лица, с крупным носом. Выражение его подвижного лица изменчиво. Большие серые глаза смотрят серьезно и задумчиво. Но когда они загораются огнем творческого воодушевления, лицо становится прекрасным. Однако в расцвете своего огромного таланта Моцарт под давлением обстоятельств обречен на прозябание в маленьком захолустном городке.

Все тяготит здесь юношу: и рабская зависимость от грубого и деспотичного архиепископа, чванство местной аристократии косность обывателей. Нет в Зальцбурге ни оперного театра, ни открытых концертов, ни встреч с интересными образованными людьми. Отлучаться без дозволения из города и тем более писать для кого-либо оперы юному Моцарту строжайше запрещено. День его начинается в передней архиепископа, где он с другими слугами ожидает приказаний. Вечером юноша выступает в качестве клавесиниста в закрытом концерте или же как скрипач участвует в исполнении симфонии.

Но серьезные занятия композицией продолжаются. Молодой музыкант встает с рассветом. Для творческого труда утренние часы самые лучшие. Теперь он пишет главным образом инструментальную музыку: симфонии и сонаты, веселые дивертисменты, приветственные серенады для исполнения на открытом воздухе. Именно в эти годы постепенно формируется неповторимый моцартовский стиль. Богатые художественные впечатления, полученные за годы путешествий в разных странах, сочетаются в его произведениях со все более заметным проявлением творческой самостоятельности.

По приказанию архиепископа юноше приходится писать много церковной хоровой музыки. Есть в этом и привлекательная сторона: подобные сочинения тут же разучиваются и исполняются. Это неплохая подготовка для создания в будущем величественных хоровых оперных сцен... Но все же после итальянских триумфов сочинять одни лишь мессы скучно. Единственная отрада - драматический театр.

В 1774 году выходит роман в письмах "Страдания юного Вертера" Гете. Это произведение принесло молодому автору европейскую славу. Смелая новизна романа заключалась в том, что глубоко личные переживания героя теснейшим образом сплетались с неразрешенными противоречиями общественной жизни. Юноша светлого ума и большого сердца, Вертер уходит из жизни. Причиной тому не только несчастная любовь, но и разлад с окружающей действительностью. Тем самым в романе осуждался существующий общественный порядок.

Не только литераторы, все молодые поэты и художники того времени стремились навстречу новым веяниям. Среди них - и Моцарт. В своих юношеских творениях он живо и непосредственно откликается на тревоги и сомнения, волнующие его современников. Это слышится уже в новых четырех симфониях 17-летнего композитора. Наиболее удачно и своеобразно произведение этих лет - Симфония соль минор (№ 25). Скорбные, страдальческие переживания сменяются в ней неистовыми взрывами чувства, мятежным и страстным протестом. Симфония эта не была понята зальцбургской публикой. Не пришлась она по душе и отцу композитора.

Леопольд Моцарт спрятал симфонию подальше и никому не давал ее переписывать. По этому поводу он писал сыну: "То, что не делает тебе чести, пусть лучше остается неизвестным. Поэтому я ничего не отдал из твоих симфоний, так как знал наперед, что в более зрелые годы, когда благоразумие возрастет, ты будешь рад, что их ни у кого нет".

Не встретив сочувствия в своих творческих исканиях, Моцарт на время оставляет жанр симфонии. В Зальцбурге предпочитают легкую, развлекательную музыку. Поэтому на первом месте у молодого композитора стоят веселые дивертисменты (своего рода сюиты) и поэтичные серенады. Грациозные жизнерадостные пьесы перемежаются в них со страницами тонкой задушевной лирики.

Лишь через пять лет с великим трудом удается Моцарту добиться разрешения уехать из Зальцбурга. Проездом через Мюнхен и Маннгейм он направляется в Париж. На этот раз его сопровождает мать.

В те времена Маннгейм был одним из крупнейших музыкальных центров, где работало немало превосходных музыкантов. Заслуженной славой пользовался Маннгеймский симфонический оркестр.

Здесь же в Маннгейме молодой Моцарт повстречал 15-летнюю Алоизию Вебер. У Алоизии - прекрасный голос. Для нее юноша пишет блестящие концертные арии, мечтая о том, что Алоизия станет его женой и будет петь в его будущих операх. Намерение сына жениться на дочери бедного работника театра приводит Леопольда Моцарта в негодование. Скорее в Париж!

Но в Париже службы для молодого композитора не находится. В течение многих месяцев Моцарт живет в грязном номере дешевой гостиницы, перебиваясь грошовыми уроками. Новый удар - тяжело заболевает и умирает мать. Подавленный, возвращается он на родину. В довершение всех несчастий Моцарт узнает, что за это время юная Алоизия успела стать оперной примадонной и выйти замуж.

И вот опять ненавистный Зальцбург, глухая провинция отсталой Германии. Полная зависимость от прихоти архиепископа. Молодому музыканту запрещался свободный выезд из города и даже выступления в домах любителей музыки. Чтобы еще больше унизить всемирно известного музыканта, его сажали обедать со слугами в людской, заставляли заниматься уборкой комнат.

Один только раз дверь "тюрьмы" на время растворилась. В ответ на просьбу курфюрста Баварского Вольфгангу было разрешено поехать в Мюнхен для сочинения и постановки большой героической оперы "Идоменей, царь Критский" на сюжет из греческой мифологии.

Премьера "Идоменея" состоялась 29 января 1781 года. С первых же звуков опера захватила слушателей. После блестящего успеха "Идоменея" жизнь в доме ненавистного архиепископа на положении лакея стала для Моцарта еще более невыносимой. Поданное им прошение об отставке влечет за собой новый поток оскорблении: приближенный архиепископа, граф Арко, осыпает Моцарта бранью и в припадке ярости сталкивает его с лестницы.

"Человека облагораживает сердце,- писал Моцарт отцу.- Пусть я не граф, но чести во мне больше, чем у иного графа... Вам в угоду, дорогой отец, я готов пожертвовать своим счастьем, своим здоровьем, даже жизнью, но не честью. Честь моя - она мне, да и Вам, должна быть дороже всего".

Моцарт поселяется в Вене. Пристанище он находит в бедном доме госпожи Вебер, матери Алоизии. В семье есть еще несколько сестер, и одна из них, Констанца, впоследствии станет женой Моцарта. Удается найти три-четыре урока и, что еще важней, получить заказ на сочинение зингшпиля - комической оперы "Похищение из сераля" для Придворного национального оперного театра.

Зингшпиль - пьеса с пением. В зингшиплях таились истоки национальной оперы, о создании которой мечтал Моцарт. "У каждого народа есть своя опера. Почему же нам, немцам, не иметь ее? - писал он отцу.- Разве немецкий язык менее пригоден для пения, чем французский, английский и даже русский? Вот был бы истинный "позор" для Германии, если бы ее сыны начали, наконец, думать по-немецки, говорить по-немецки и даже... петь по-немецки!"

В зингшпиле "Похищение из сераля" Моцарт выступает родоначальником немецкой национальной оперы. Он вводит в свое произведение мелодически развитые арии, сложные ансамбли. Незатейливая комедия с песенками превращается в его трактовке в настоящую оперу.

Премьера состоялась 16 июня 1782 года. Публика устроила композитору овацию. Очень скоро опера начинает ставиться на сценах многих театров.

Иначе относятся к опере аристократические круги Вены. Официальное мнение выражает император Иосиф II.
- Слишком тонко для наших ушей и к тому же ужасно много нот,- говорит он, имея в виду удивившее его богатство и насыщенность оркестрового изложения.
- Ровно столько нот, сколько необходимо, ваше величество,- с чувством собственного достоинства отвечает Моцарт. Он не подозревал в ту минуту, что поприще оперного композитора надолго станет для него закрытым.

С того времени, как Моцарт уехал из Зальцбурга, предпочтя униженному положению придворного музыканта исполненную невзгод и превратностей жизнь "свободного" художника, проходит пять лет.

Жизнь в Вене складывается нелегко. Частые выступления в салонах богачей и в открытых концертах, утомительные уроки с учениками, срочное писание всяческих произведений "на случай", постоянная неуверенность в завтрашнем дне - все это незаметно подтачивало и без того некрепкое здоровье Моцарта. Ему исполнилось уже 30 лет.

"Я завален работой и очень устаю,- жалуется Моцарт в письме к отцу.- Все утро, до двух часов, даю уроки, затем мы обедаем... Только вечером могу заниматься композицией, но от нее, к несчастью, то и дело отрывают приглашения играть в концертах..."
"...Даю три абонементных концерта в зале Тратверна... Плата - 6 флоринов за три концерта..."
"...Кроме того, я дал еще два концерта в театре; можете судить, сколько мне предстоит работы по композиции и по игре. Ложусь спать в 12 часов ночи, встаю в 5 часов утра...
"От такой работы я не заржавею, не правда ли? - горько шутит Моцарт.- Мой первый концерт 17 марта прошел прекрасно; зала была полна; новый концерт (для фортепиано с оркестром) очень понравился; теперь его разыгрывают повсюду".

В артистических состязаниях со знаменитыми виртуозами Моцарт остается непревзойденным. Одухотворенная прелесть моцартовской игры вместе с поистине неистощимой творческой изобретательностью в импровизациях сделали его любимцем венской публики.

Певучая выразительность, напевность исполнения соединялись в игре Моцарта с поразительной отточенностью техники, свойственной лучшим клавесинистам того времени. Неповторимо прекрасными были его импровизации, где вдохновенная творческая мысль всегда сочеталась с красотой и пластичностью формы. Непосредственное творчество тут же на концертной эстраде, радость созидания новой музыки в присутствии взволнованных слушателей придавали моцартовской игре какой-то особый фантастический блеск.

Широкое признание исполнительского таланта приносило Моцарту удовлетворение, поддерживало его в борьбе с жизненными трудностями. Выступая в концертах, он считал своим долгом всякий раз играть непременно новые пьесы своего сочинения. Отсюда заметное преобладание в те годы клавирных композиций: концерты для фортепиано с оркестром, сонаты, фантазии, вариации. Попутно сочинялись и различные камерные ансамбли, трио, квартеты, квинтеты.

В 1786 году Моцарт знакомится с аббатом Лоренцо да Понте, разносторонне образованным человеком и к тому же неплохим поэтом. После смерти знаменитого Метастазио, прославившегося сочинением оперных либретто, место придворного поэта при венском дворе пустовало. Аббату да Понте очень хотелось его занять. Нужно было, однако, показать, что он действительно способен создавать оперные либретто.

Поразмыслив хорошенько, аббат решил обратиться с предложением о сотрудничестве к Моцарту. Об интригах, которые постоянно велись против молодого композитора, ему, разумеется, было известно. Но это не смутило да Понте. Моцарт с радостью согласился на его предложение. Долго, однако, они не могли найти подходящего сюжета.
- Надо бы нам найти что-либо вроде "Севильского цирюльника",- сказал однажды композитор.- Маэстро Паэзиелло не ошибся, сочинив на сюжет комедии Бомарше свою прелестную оперу.
- Театр всегда полнехонек, когда идет "Севильский цирюльник",- согласился да Понте.
- Не хуже получилась бы опера и по другой комедии Бомарше - "Безумный день, или Женитьба Фигаро". Но вот беда: постановка этой знаменитой французской пьесы на сценах наших австрийских театров запрещена цензурой, - размышлял Моцарт.

Интересно, что опера "Севильский цирюльник" на сюжет Бомарше была написала известным итальянским композитором Паэзиелло в его бытность в России для петербургской сцены (1785). Много позже, в 1816 году, на тот же сюжет создал свою знаменитую оперу Россини.

Идея создание оперы на сюжет знаменитой пьесы Бомарше в условиях реакции, царившей в Австрии, была чрезвычайно смелой. И все же эта мысль пришлась по душе аббату.
- Это ничего, - сказал он. - Разрешения на постановку оперы я добьюсь. Но действовать надлежит осторожно. Оперу мы будем писать втайне, чтоб никто об этом не знал. Иначе интриг не оберешься.

В ближайшее время друзья приступили к работе. Никогда еще Моцарт не работал с таким увлечением. К весне 1786 года опера была закончена. Оставалось лишь сочинить увертюру. Улучив благоприятный момент, да Понте явился к императору Иосифу II с текстом либретто.
- Что это? "Свадьба Фигаро"! -воскликнул тот.-Но ведь я же запретил представление этой пьесы в наших театрах!
- В надежде на снисхождение вашего величества,- ответил да Понте,- я решил переделать эту комедию в либретто, сократив и выпустив все то, что могло бы шокировать благородную венскую публику. Одним словом, я сделал из нее самый невинный и веселый сюжет для оперы, достойный театра, имеющего счастье состоять под вашим высоким покровительством.
- Но если это опера, кто же напишет к ней музыку?
- Музыка написана уже господином Моцартом. Слова эти отнюдь не вызвали сочувствия его величества. Лицо Иосифа II мгновенно приняло такой надменный и недовольный вид, какого да Понте еще никогда не приходилось видеть.
- Моцартом? Но вы же знаете, что Моцарт, хотя и пишет замечательную инструментальную музыку, сочинил всего лишь одну оперу, да и та не имеет особой ценности.

Невежество Иосифа II, мнившего себя тонким знатоком музыки, немало поразило да Понте. Моцарт был к этому времени автором одиннадцати опер. Однако да Понте не стал поправлять императора.
- И я со своей стороны тоже мог бы оказаться автором либретто всего лишь одной оперы, поставленной в Вене, если бы был лишен милостивой снисходительности вашего величества,- смиренно ответил он.- Что касается музыки этой оперы, написанной Моцартом, то, насколько я могу судить, она совершенно изумительной красоты. Осмелюсь представить партитуру оперы на усмотрение вашего гения, который всем нам хорошо известен...

Ловкий и хитрый аббат пустил в ход всю свою дипломатию, все свое красноречие. При этом он распространялся не столько о достоинствах моцартовской музыки, сколько о тонком музыкальном вкусе Иосифа II. Согласие на постановку было дано.

Начались репетиции. Моцарт и да Понте держались настороженно, ожидая очередных интриг и неприятностей. Правда, при сложившихся обстоятельствах серьезно повредить новой опере было не так уж легко. Напрасны были попытки восстановить против Моцарта исполнителей главных партий, убедить их, что арии новой оперы никуда не годятся. Актеры отнеслись к гениальной музыке Моцарта с самым горячим сочувствием и работали над разучиванием своих партий с искренним увлечением.

Первая репетиция с полным оркестром была для Моцарта настоящим триумфом. Хорошо всем знакомая невысокая и худощавая фигура композитора в красном плаще, небрежно накинутом па плечи, оживленно двигалась по сцене. Музыкантам оркестра он указывал темп исполнения отдельных номеров, певцам, уже хорошо знавшим свои партии, давал советы относительно того, как им следует держаться на сцене.

Больше всего Моцарт доволен был талантливым Бенуччи, с воодушевлением исполнявшим роль Фигаро. Когда Бенуччи в первый раз спел полным голосом арию "Мальчик резвый, кудрявый", присутствовавшие пришли в неописуемый восторг. Моцарт стоял поблизости и время от времени тихонько повторял: "Браво, браво, Бенуччи!"

Когда же певец дошел до энергичной мужественной фразы "Керубино, побеждай", которую он исполнил во всю силу своего могучего голоса и с искренним воодушевлением, впечатление от нее было подобно электрическому разряду. И певцы, и музыканты оркестра, увлеченные его пением, в один голос вскричали:
- Браво, браво, маэстро! Да здравствует великий Моцарт!

Та же реакция последовала после финала первого акта. Композитору была устроена настоящая овация.

Премьера новой оперы состоялась 1 мая 1786 года. Успех был огромный. Многие арии по желанию публики приходилось повторять на бис.

Но враги Моцарта не дремали. Иосифу II стали нашептывать, что эти бесконечные "бис" изнуряют певцов. Певцам якобы грозит потеря и порча голоса, так как партии их слишком трудны. Клеветники добились того, что император сделал директору театра выговор за повторения на бис.

Раздосадованный монаршим замечанием, директор предпочел на следующий год снять оперу с репертуара, и она скоро была забыта легкомысленной венской публикой.

Не так было в других городах. В Праге - столице Чехии, крупном культурном центре того времени - "Свадьба Фигаро" имела шумный успех также с первого представления и на протяжении всего сезона 1786/87 года давалась беспрерывно.

Мелодии из "Свадьбы Фигаро" звучали повсюду: на улицах и площадях, в трактирах и на танцевальных вечеринках: их перекладывали для различных ансамблей, превращали в контрдансы и другие бытовые танцы. Даже слепцы и странствующие музыканты, стремясь собрать вокруг себя побольше слушателей, охотно исполняли прекрасный лирический романс Керубино и другие отрывки из моцартовской оперы. Музыка "Свадьбы Фигаро" стала народной.

Специально для оперного театра в Праге Моцарт вместе со своим другом да Понте создал в 1787 году оперу "Дон Жуан".

Созданием "Свадьбы Фигаро" Моцарт поднял жанр комической оперы на небывалую еще высоту. В "Дон Жуане" -музыкальной драме шекспировского размаха - он выступает как смелый новатор, открыватель новых путей в трагическом оперном искусстве.

Опера "Дон Жуан" была закончена в конце лета 1787 года. В октябре состоялась ее премьера на сцене Пражского оперного театра.

Успех был огромный, и слава новой оперы разнеслась повсюду. Пришлось и Вене, чтобы не отстать от других городов, поставить моцартовскую оперу. Но венская публика не сумела оценить гениальное произведение должным образом.
- Ваша новая опера божественна, дорогой Моцарт, гораздо лучше, чем "Свадьба Фигаро",-снисходительно сказал композитору император Иосиф II, - но боюсь, что и эта пища не для желудка моих венцев.
- Я написал ее для пражцев и немногих друзей. Потребуется время, чтобы венцы ее "переварили",-гордо ответил Моцарт.

Несмотря на происки завистников, император решил, наконец, предоставить Моцарту должность камер-музыканта, не занятую после смерти Глюка. Но вместо 2000 талеров годового содержания, которые получал Глюк, Моцарту назначили только 800. Впрочем, Иосифа II мало интересовали творения великого композитора. За все то время, что Моцарт числился на придворной службе, ему заказали лишь несколько десятков танцев для придворных и городских балов.
"Слишком много за то, что я сделал, и слишком мало за то, что я мог бы сделать",-написал как-то Моцарт на расписке при получении своего жалкого жалованья.

Успех оперы "Дон Жуан" не улучшил материального положения композитора. Из-за того, что пришлось задержаться в Праге, Моцарт потерял почти все свои уроки. Жена тяжело болела. К старым долгам с нараставшими процентами прибавлялись новые.

Постоянная неуверенность в завтрашнем дне, заботы и треволнения год от году подтачивали и без того слабое здоровье Моцарта. С лихорадочной быстротой сочиняет он множество новых произведений: концерты для различных солирующих инструментов с оркестром, квартеты и квинтеты, арии и песни, небольшие танцы. Но все усилия напрасны. Издатели обманывали и обкрадывали композитора на каждом шагу. За свои последние ансамбли - шедевры камерной музыки, мало понятые современниками, Моцарт получил от своего издателя смехотворно низкий гонорар.
- Пишите проще, легче, понятней, не то я не стану печатать ваших сочинений, - нагло заявил один из издателей. - Вот вам три дуката!
- Только-то? - с негодованием возразил композитор. - Ведь семье есть нечего. Домовладелец грозит выбросить на улицу...

Изо дня в день писать "на случаи", разменивать свой огромный талант по мелочам, приспосабливаясь к отсталым вкусам аристократических невежд или обывателей-мещан, было невыносимо. Могучие творческие силы, вызванные к жизни созданием "Свадьбы Фигаро" и "Дон Жуана", искали выхода. Композитор задумал дать открытый концерт с программой из новых произведений, написанных не по заказу, а по собственному побуждению.

Устройство такого "творческого показа" было всегда делом не легким. Могло случиться, что выручка от концерта не покроет расходов на его организацию. Поэтому подобные концерты устраивались "по подписке", с тем чтобы богатые любители музыки заранее дали бы свои деньги и в основном обеспечили сбор. А чтобы заинтересовать иных, приходилось бесплатно играть в их салонах...

Еще недавно концерты Моцарта привлекали широкую аудиторию. Теперь же дело с организацией концерта на лад не шло. Подписной лист ходил по рукам и, за исключением размашистого росчерка известного мецената ван Свитена, все еще оставался пустым. По каким-то неясным причинам интерес "высокой" публики к игре и музыке Моцарта заметно ослабел. Быть может, и в самом деле он стал писать так сложно, что современники перестали его понимать?

Открытый концерт с программой из наиболее значительных произведений последнего времени - разве это не лучший способ установления духовного контакта с венской публикой? И Моцарт продолжает хлопоты. Для концерта необходим оркестр. А чтобы получить его, приходится участвовать в больших "академиях" Общества святой Цецилии, легендарной покровительницы музыки. И разумеется, бесплатно. Моцарт раздумывает: какой же именно из своих клавирных концертов сыграть на ближайшей музыкальной "академии": светлый и жизнерадостный ля-мажорный или же лирико-драматический ре-минорный? Это одно из лучших его творений, созданное всего за год до написания "Дон Жуана". Окажется ли оно достаточно понятным широким кругам венской публики?

Моцартовские концерты для самых различных солирующих инструментов с оркестром до последнего времени пользовались широким признанием слушателей. Знатоки единодушно утверждали, что именно Моцарт довел эту крупную музыкальную форму до истинно классического совершенства. Первому из композиторов Моцарту удалось столь ярко индивидуализировать солирующие партии, заставить исполнителя-солиста вступить в своего рода творческое состязание с оркестром.

...Ясным мартовским утром 1789 года зал, в котором должна состояться очередная музыкальная "академия", постепенно заполняется нарядной публикой. Звучит симфония Гайдна. Блестящую итальянскую арию исполняет оперная примадонна. Затем на сцене появляется Моцарт. Он занимает место за фортепиано. По знаку Моцарта вступают скрипки и виолончели. Суровые аккорды звучат трагически. Начинается Концерт для фортепиано с оркестром (ре-минор)…

Вот звучат последние ноты. Зал рукоплещет. Моцарт играет на бис. Изящное грациозное Рондо сменяют такие же изящные вариации. И снова суровая, трагическая музыка. Звучит большая Фантазия до минор.

Тяжелым выдался и 1791 год. Еще более, нежели прежде, Моцарт страдал от безденежья. Констанца ожидала ребенка и тяжело болела. Доктора настаивала на поездке ее в Баден для лечения на минеральные воды.

Незадолго до отъезда Констанцы в дверь дома, где жил композитор, постучался незнакомец, одетый во все черное. Учтиво поклонившись, он сказал:
- Я пришел к вам, сударь, по поручению очень важного лица.
- Кого же именно? - спросил Моцарт.
- Лицо это не желает, чтобы имя его было известно.
- Пусть будет так. Чего же он хочет?
- Он только что потерял близкого человека, память о котором для него навеки останется драгоценной. Он желает каждый год отмечать годовщину смерти торжественной церковной службой и просит написать для этой цели реквием (Реквием - произведение траурного характера для хора и солирующих голосов с сопровождением оркестра. Первоначально реквием был заупокойной мессой в католической церкви. Позднее реквием становится в основном концертным произведением.).

Моцарт согласился взяться за выполнение необычного заказа, но не смог назвать срок его окончания.
- Вложите в это дело весь свой талант, вы имеете честь работать для большого знатока музыки, - сказал незнакомец и удалился.

Идея создания реквиема - большого произведения для хора певцов-солистов и симфонического оркестра - глубоко захватила Моцарта.

В последнее время он все чаще бывал в великолепной библиотеке барона ван Свитена, где имелось много редких изданий и рукописей. Здесь он знакомился с монументальными произведениями для хора Иоганна Себастьяна Баха, которые в то время были мало кому известны и вовсе не исполнялись. Глубоко драматические образы кантат и ораторий Баха произвели на Моцарта сильное впечатление. Согласившись писать реквием, он был рад случаю, позволившему ему обратиться к крупным хоровым формам. Однако завершить эту работу удалось не так скоро. Много сил и времени отнимал заказ, сделанный Шиканедером, директором маленького театра в одном из венских предместий.
- Послушай, Моцарт! Ты непременно должен мне помочь! - заявил он, поблескивая своими маленькими, хитрыми глазками. - Мне надобно поставить такую пьесу, которая бы создала славу моему предприятию. Венцы любят все легкое и веселое. Вот я и надумал обратиться к тебе, чтобы ты написал мне оперу "Волшебная флейта"! Я не пожалею расходов на декорации, всякого рода театральные эффекты и удивительные волшебные превращения.

Желая выручить из беды своего знакомого еще с зальцбургских времен, Моцарт согласился писать оперу, не требуя денег, с тем, однако, чтобы Шиканедер никому не давал переписывать партитуру оперы. В ближайшее же время они приступили к работе.

"Волшебная флейта" Моцарта - новый для своего времени тип сказочной оперы. Ее поэтический замысел и светлая лирика глубоко связаны с прекрасным миром народной австрийской поэзии. В опере отразилось оптимистическое мировоззрение великого композитора, которому были близки просветительские идеи передовой части европейского общества конца XVIII века. В своей "Волшебной флейте" Моцарт предстает перед нами как истинный художник-гуманист.

Премьера "Волшебной флейты" состоялась 30 сентября 1791 года. В этот вечер композитор сам дирижировал оперой. Однако первое представление не принесло успеха. Моцарт был глубоко потрясен этой неудачей. Вернувшись домой, он почувствовал такой упадок сил, что слег в постель.

Но Шиканедер не сдавался. Неудача, носившая, видимо, случайный характер, не должна была опрокинуть его расчеты. Он пустился на хитрость и, независимо от числа посетителей, продолжав давать "Волшебную флейту" каждый вечер. Венцы заинтересовались: "Неужели новая опера делает хорошие сборы?" В театр стремилось все больше народа, и опера завоевала симпатии публики.

Теперь ничто не мешало Моцарту продолжать сочинение Реквиема. Он работал над ним с таким же увлечением, как и над лучшими своими операми. Это произведение он сделал выраженному реальных человеческих переживаний, запечатлел в нем всю глубину страданий и горя, которые приносит людям смерть близкой человека. Величавые, полные глубокого драматизма и суровой эпического пафоса хоры чередуются в Реквиеме с нежными, лирическими просветленными эпизодами.

Состояние здоровья композитора становилось хуже.
- Видно, для самого себя пишу я этот Реквием, не раз говорил он жене и друзьям.

Назначенный срок истек, а работа все еще не была окончена. Точно в указанный день таинственный незнакомец в черном появился снова.
- Мне нужно еще месяц, - ответил Моцарт. - Произведение захватило меня больше, чем я думал, поэтому пришлось его расширить в гораздо большей степени, чем я сперва намеревался .
- В таком случае вам следует еще пятьдесят дукатов. Когда же партитура будет окончена, размер гонорара будет увеличен за то, что господин композитор был так скромен в своих требованиях.
- Сударь, - удивился Моцарт, - да кто же вы?
- Это не имеет никакого отношения к делу; я вернусь через четыре недели, - последовал ответ.

Позже загадочная история с таинственным заказом объяснилась очень просто. Граф Франц фон Вильзег цу Штуппах, большой любитель музыки, желал во что бы то ни стало прослыть композитором. С этой целью он заказывал талантливым музыкантам различного рода композиции, переписывал их своей рукой и затем выдавал за свои собственные.

Потеряв в 1791 году любимую жену, граф задумал почтить ее память исполнением Реквиема. С этой целью он послал к Моцарту своего управляющего, который и вел переговоры с композитором. Желанием присвоить сочинение великого Моцарта и объяснялась таинственность, которой были обставлены переговоры. Но на возбужденное воображение усталого, измученного постоянными невзгодами и тревогами композитора эта странная таинственность подействовала угнетающе.

Душевное состояние великого композитора глубоко и точно передал Пушкин в своей драме "Моцарт и Сальери":

Мне день и ночь покоя не дает
Мой черный человек.
За мною всюду
Как тень он гонится.
Вот и теперь
Мне кажется, он с нами сам-третей
Сидит...

Реквием Моцарта - грандиозное произведение для хора, солистов и симфонического оркестра - открывается трагическим, полным смятения и скорби хором. Настоящее драматическое действие развертывается во втором хоре "Dies irae" ("День гнева").

Трагические образы старинного народного гимна, созданного в XIII веке, в годину страшной эпидемии чумы, так увлекли композитора, что на слова коротенького текста он написал шесть грандиозных эпизодов.

Суровые, полные мрачного величия и грозной мощи хоры, рисующие с потрясающей драматической силой картины смерти и разрушения, ярко контрастируют со скорбной мольбой, с трогательными жалобами. Лирическая кульминация всего произведения "Lacrimosa" ("Лакримоза" - "слезный") проникнута трепетным волнением и просветленной печалью.

Скорбная музыка "Lacrimosa" так волновала Моцарта, что он был не в силах завершить окончательную отделку хоровых партий и перешел к сочинению двух следующих хоров. В предыдущих частях партии солистов и хора были вполне закончены, но инструментовка осталась лишь намеченной.

Как-то Моцарта зашли навестить друзья, они были потрясены болезненным видом композитора. Они уговорили Моцарта оставить на время работу и лечь в постель. Он согласился при одном условии: друзья сейчас же исполнят для него готовые части Реквиема. Моцарт раздал каждому его партию и сам решил принять участие: чуть слышным голосом исполнял партию альта.

Раздались звуки, полные тревоги и смятения перед грядущим. Горечь прощания с жизнью, гневный протест против собственной безвременной смерти породили эту волнующую мелодию, столь не похожую на обычную церковную музыку.

Когда же трагическую музыку о "Дне гнева" сменило нежное, скорбно-просветленное звучание одного из следующих хоров, композитор оказался не в силах сдержать душившие его рыдания.

Волнение плохо подействовало на больного - у него усилился жар, начался бред. К вечеру, однако, сознание вернулось. Последние мысли умирающего были связаны с любимейшими его творениями: с "Волшебной флейтой" и неоконченным Реквиемом.
- Как бы я хотел побывать еще раз в театре на своей "Волшебной флейте", - прошептал он и чуть слышным голосом принялся напевать песенку Папагено "Я самый ловкий птицелов". Потом Моцарт положил возле себя часы, чтобы мысленно следить за представленном "Волшебной флейты", которая шла в тот вечер в театре Шиканедера.
- Сейчас кончается первое действие. Теперь, вероятно, царица Ночи поет свою арию, - с трудом говорил Моцарт.

В это время пришел его любимый ученик Зюсмайер. Моцарт сейчас же потребовал рукопись Реквиема и стал делать юноше не обходимые указания. Он поручал ему завершить изложение трех хоров и выполнить оркестровку, намеченную лишь эскизно.

К ночи больной снова потерял сознание. Дыхание становилось все реже. Около часу ночи Моцарт скончался.

Это было 5 декабря 1791 года.

Погребение было назначено на следующий же день. В доме не было ни гроша, поэтому расходы взял на себя барон вал Свитен - известный в то время покровитель музыкантов.

Как только стало известно о кончине великого композитора поток людей хлынул к домику на окраине Вены, где в скромном рабочем кабинете рядом со старым клавесином лежало тело Моцарта. Безвременная смерть композитора глубоко потрясла современников. Распространилась молва об отравлении посредством медленно действующего яда. Однако для этих слухов не было серьезных оснований.

Согласно указанию ван Свитена композитора хоронили по третьему разряду. Тело усопшего положили в гроб, наскоро сколоченный из некрашеных сосновых досок, и отвезли к собору святого Стефана, где состоялось короткое отпевание.

Отдельной могилы для Моцарта не приготовили - ван Свитен не распорядился на этот счет. Седьмого декабря тело Моцарта было погребено в общей могиле, где хоронили бедняков, бездомных бродяг и преступников.

Лишь много лет спустя была сделана попытка отыскать могилу, где покоились останки великого композитора.

Но... безрезультатно...

Ныне в самом начале венского кладбища можно увидеть прекрасный памятник Моцарту. Но праха великого композитора под ним нет.

Так современники проводили в последний путь одного из самых выдающихся людей своей эпохи. Нужда, необеспеченность, постоянная тревога о завтрашнем дне наряду с напряженной творческой работой были причиной безвременной смерти композитора, сгоревшего в самом расцвете гения, на тридцать шестом году жизни.

Интересные факты

1. Обыкновенный вундеркинд
Моцарт, как известно, был вундеркиндом: в четыре года малыш написал свой первый концерт для клавира, причем такой сложный, что вряд ли кто-либо из европейских виртуозов мог бы его исполнить. Когда любящий отец отнял у малыша неоконченную нотную запись, он изумленно воскликнул:
- Но этот концерт так труден, что его никто не сможет сыграть!
- Какие глупости, папа! - возразил Моцарт,- его может сыграть даже ребенок. Например я.

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

2. Трудное детство
Все детство Моцарта было непрерывной чередой выступлений и музыкальных занятий. На многочисленных концертах в разных уголках Европы чудо-ребенок развлекал великосветскую публику: играл на клавире с закрытыми глазами - отец закрывал ему лицо платком. Тем же платком закрывали клавиатуру, и малыш вполне справлялся с игрой.
На одном из концертов на эстраду вдруг вышла кошка... Моцарт бросил играть и со всех ног помчался к ней. Забыв о публике, юный гений стал забавляться с животным, и на сердитый окрик отца отвечал:
- Ну, папочка, еще чуть-чуть, ведь клавесин никуда не денется, а кошка уйдет...

3. Снизошел...
После выступления маленького Моцарта в императорском дворце, юная эрцгерцогиня Мария-Антуанетта решила показать ему свое роскошное жилище. В одном из залов мальчик поскользнулся на паркете и упал. Эрцгерцогиня помогла ему подняться.
- Вы так добры ко мне... - сказал юный музыкант. - Пожалуй, я на вас женюсь.
Мария-Антуанетта рассказала об этом своей матери.
Императрица с улыбкой спросила маленького "жениха":
- Почему ты хочешь жениться на ее высочестве?
- Из благодарности, - ответил Моцарт.

4. Поговорили...
Как-то раз, когда семилетний Моцарт давал концерты во Франфкурте-на-Майне, после выступления к нему подошел мальчик лет четырнадцати.
- Ты так замечательно играешь! - сказал он юному музыканту. - Мне никогда так не научиться...
- Да что ты! -удивился маленький Вольфганг. - Это ведь так просто. А ты не пробовал писать ноты?.. Ну, записывать мелодии, которые приходят тебе в голову...
- Не знаю... Мне в голову приходят только стихи...
- Вот это да! - восхитился малыш. - Наверно, писать стихи очень трудно?
- Да нет, совсем легко. Ты попробуй... Собеседником Моцарта был юный Гёте.

5. Простодушный
Как-то раз некий высокопоставленный зальцбургский сановник решил побеседовать с юным Моцартом, который к тому времени уже приобрел мировую славу.
Но как обратиться к мальчику? Сказать Моцарту "ты" - неудобно, слишком велика его слава, а сказать "вы" - слишком много чести, для мальчика...
После долгих размышлений этот господин наконец нашел удобную, как ему показалось, форму обращения к юной знаменитости.
- Мы были во Франции и Англии? Мы имели большой успех? - спросил сановник.
- Я-то там бывал, сударь. Но вот вас я признаться, нигде, кроме Зальцбурга, не встречал! - ответил ему простодушный Вольфганг.

6. Желание академика
В семь лет Вольфганг написал свою первую симфонию, в двенадцать лет - первую оперу "Бастьен и Бастьена". В Болонской академии существовало правило не принимать никого в члены академии моложе двадцати шести лет. Но для вундеркинда Моцарта было сделано исключение. Он стал академиком Болонской академии в четырнадцать лет...
Когда отец поздравлял его, он сказал:
- Ну теперь, дорогой отец, когда я уже академик, можно я пойду на полчаса просто погулять?

7. Рыцарь золотой шпоры
В Ватикане всего один раз в год исполнялось гигантское девятиголосное сочинение Аллегри для двух хоров. По приказу Папы Римского партитура этого произведения тщательно охранялась и никому не показывалась. Но Моцарт, прослушав всего лишь раз это произведение, записал его на слух. Он хотел сделать подарок для своей сестры Наннель - преподнести ей ноты, которые имеются только у Папы Римского...
Узнав о "похищении", Папа пришел в крайнее изумление и, убедившись, что нотная запись безупречна, наградил Моцарта орденом Рыцаря золотой шпоры...

8. Чем взять аккорд?...
Как-то раз Моцарт решил подшутить над Сальери.
- Я написал такую вещицу для клавира, которую не сможет исполнить ни один человек в мире, кроме... меня! - сообщил он приятелю.
Посмотрев ноты, Сальери воскликнул:
- Увы, Моцарт, ты тоже не сумеешь сыграть это. Ведь тут обе руки должны исполнять труднейшие пассажи, причем на противоположных концах клавиатуры! И именно в этот момент необходимо взять несколько нот посередине клавиатуры! Даже если играть еще ногой, все равно исполнить написанное не удастся - слишком быстрый темп...
Моцарт, весьма довольный, рассмеялся, сел за клавир и... исполнил пьесу в точности так, как она была написана. А сложный аккорд посередине клавиатуры он взял... носом!

9. Уточнение
Однажды, составляя бумагу со сведениями о своих доходах, Моцарт указал, что как придворный композитор императора Иосифа он получает восемьсот гульденов жалованья, и сделал следующую приписку: "Это слишком много за то, что я делаю, и слишком мало за то, что мог бы делать"...

10. Видите ли, в чем дело...
Как-то раз к Моцарту обратился молодой человек, желавший стать композитором.
- Как написать симфонию? - спросил он.
- Но вы еще очень молоды для симфонии, ответил Моцарт, - почему бы не начать с чего-нибудь попроще, например с баллады?
- Но сами-то вы сочинили симфонию, когда вам было девять лет...
- Да, - согласился Моцарт. - Но я ни у кого не спрашивал, как это сделать...

11. Ответная любезность
Один близкий приятель Моцарта был большим шутником. Решив разыграть Моцарта, он послал ему огромный сверток, в котором не было ничего, кроме оберточной бумаги и маленькой записки: "Дорогой Вольфганг! Я жив и здоров!"
Через несколько дней шутник получил огромный тяжелый ящик. Открыв его, он обнаружил большой камень, на котором было написано: "Дорогой друг! Когда я получил твою записку, этот камень свалился у меня с сердца!"

12. Милостыня по-моцартовски
Однажды на одной из улиц Вены к композитору обратился один бедняк. Но денег при себе у композитора не оказалось, и Моцарт пригласил несчастного зайти в кафе. Сев за столик, он вынул из кармана бумагу и за несколько минут написал менуэт. Моцарт отдал это сочинение нищему, и посоветовал зайти к одному издателю. Тот взял бумагу и отправился по указанному адресу, не очень-то веря в успех. Издатель взглянул на менуэт и... дал нищему пять золотых монет, сказав, что можно приносить подобные сочинения еще.

13. Совершенно с вами согласен!...
Один из завистников Гайдна как-то в разговоре с Моцартом с пренебрежением сказал о музыке Гайдна:
- Я бы так никогда не написал.
- Я тоже, - живо отозвался Моцарт, - и знаете почему? Потому что ни вам, ни мне никогда не пришли бы в голову эти прелестные мелодии...

14. Некий музыкант готов поехать в россию...
Однажды русский посол в Вене Андрей Разумовский написал Потемкину, что нашел некоего бедствующего музыканта и исполнителя по имени Вольфганг Амадей Моцарт, который готов пуститься в дальнее путешествие в Россию, так как ему нечем кормить свою семью. Но, видно, Потемкину в ту пору было не до того, и письмо Разумовского осталось без ответа, а Моцарт без заработка...

15. У меня есть констанция?...
Зарабатывая вполне приличные гонорары, Моцарт, тем не менее, вечно вынужден был занимать деньги. Получив за выступление на концерте тысячу гульденов (сумму баснословную!), он уже через две недели сидел без денег. Аристократический приятель Вольфганга, у которого тот попытался занять, с удивлением заметил:
- У тебя нет ни замка, ни конюшни, ни дорогостоящей любовницы, ни кучи детей... Куда же ты деваешь деньги, мой дорогой?
- Но у меня есть жена Констанция! - весело напомнил Моцарт. - Она - мой замок, мой табун породистых лошадей, моя любовница и моя куча детей...

16. Замечательный бантик
Как-то ясным летним вечером Моцарт и его жена Констанция вышли на прогулку. На главной улице Вены у известного модного магазина им повстречалась щегольская коляска, из которой выпорхнула восхитительно одетая девушка.
- Какая нарядная! - воскликнула Констанция, - мне больше всего на свете нравится ее пояс, а особенно красный бантик, которым он застегнут.
- Я рад, - жизнерадостно отозвался гениальный муж,- что тебе нравится именно бантик. Потому что только на него у нас и хватит денег...

17. А знаете ли вы...
Мало кому известно, что сын Вольфганга Моцарта - Франц Ксавер Моцарт - почти тридцать лет прожил во Львове. Он организовал в городе хоровое общество, учил детей игре на фортепиано, сам выступал с концертами и дирижировал оркестром. Во Львове он написал пьесы для фортепиано на мотивы украинских народных песен. И по сей день во Львовской консерватории имени Н. Лысенко звучит музыка, созданная сыном Вольфганга Моцарта.

[stasha]

Биография
с сайта www.classicmp3.ru

Моцарт Вольфганг Амадей

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Родился 27 января 1756 в Зальцбурге (Австрия) и при крещении получил имена Иоганн Хризостом Вольфганг Теофил. Мать – Мария Анна, урожденная Пертль; отец – Леопольд Моцарт (1719–1787), композитор и теоретик, c 1743 –скрипач в придворном оркестре зальцбургского архиепископа. Из семерых детей Моцартов выжили двое: Вольфганг и его старшая сестра Мария Анна. И брат и сестра обладали блестящими музыкальными данными: Леопольд начал давать дочери уроки игры на клавесине, когда ей исполнилось восемь лет, и сочиненная отцом в 1759 для Наннерль Нотная тетрадь с легкими пьесками пригодилась затем при обучении маленького Вольфганга. В возрасте трех лет Моцарт подбирал на клавесине терции и сексты, в пятилетнем возрасте начал сочинять несложные менуэты.

В январе 1762 Леопольд повез своих чудо-детей в Мюнхен, где они играли в присутствии баварского курфюрста, а в сентябре – в Линц и Пассау, оттуда по Дунаю – в Вену, где они были приняты при дворе (в Шёнбруннском дворце) и дважды удостоились приема у императрицы Марии Терезии. Это путешествие положило начало ряду концертных поездок, которые продолжались в течение десяти лет. Из Вены Леопольд с детьми двинулся по Дунаю в Прессбург (ныне Братислава, Словакия), где они пробыли с 11 по 24 декабря, а затем к рождественскому сочельнику вернулись в Вену. В июне 1763 Леопольд, Наннерль и Вольфганг начали самую длинную из их концертных поездок: они вернулись домой в Зальцбург лишь к концу ноября 1766. Леопольд вел дневник путешествия: Мюнхен, Людвигсбург, Аугсбург и Шветцинген (летняя резиденция пфальцского курфюрста). 18 августа Вольфганг дал концерт во Франкфурте: к этому времени он освоил скрипку и свободно играл на ней, хотя и не с таким феноменальным блеском, как и на клавишных инструментах; во Франкфурте он исполнил свой скрипичный концерт (среди присутствовавших в зале был 14-летний Гёте).

Затем последовали Брюссель и Париж, в котором семья провела всю зиму 1763/1764. Моцарты были приняты при дворе Людовика XV во время рождественских праздников в Версале и в течение всей зимы пользовались большим вниманием аристократических кругов. В это же время в Париже были впервые изданы сочинения Вольфганга – четыре скрипичные сонаты. В апреле 1764 семейство отправилось в Лондон и прожило там более года. Через несколько дней после прибытия Моцарты были торжественно приняты королем Георгом III. Как и в Париже, дети давали публичные концерты, во время которых Вольфганг демонстрировал свои поразительные способности. Композитор Иоганн Кристиан Бах, любимец лондонского общества, сразу оценил огромный талант ребенка. Часто, посадив Вольфганга на колени, он исполнял вместе с ним на клавесине сонаты: они играли по очереди, каждый по несколько тактов, и делали это с такой точностью, что создавалось впечатление, будто играет один музыкант.

В Лондоне Моцарт сочинил свои первые симфонии. Они следовали образцам галантной, живой и энергичной музыки Иоганна Кристиана, ставшего учителем мальчика, и демонстрировали врожденное чувство формы и инструментального колорита. В июле 1765 семья покинула Лондон и направилась в Голландию; в сентябре в Гааге Вольфганг и Наннерль перенесли тяжелое воспаление легких, после которого мальчик оправился только к февралю. Затем они продолжили свое турне: из Бельгии в Париж, далее в Лион, Женеву, Берн, Цюрих, Донауэшинген, Аугсбург и, наконец, в Мюнхен, где курфюрст снова слушал игру чудо-ребенка и был поражен сделанными им успехами. Как только они вернулись в Зальцбург (30 ноября 1766), Леопольд начал строить планы следующей поездки. Она началась в сентябре 1767. Вся семья прибыла в Вену, где в это время свирепствовала эпидемия оспы. Болезнь настигла обоих детей в Ольмюце (ныне Оломоуц, Чехия), где им пришлось остаться до декабря. В январе 1768 они добрались до Вены и снова были приняты при дворе; Вольфганг в это время написал свою первую оперу – Мнимая простушка (La finta semplice), однако ее постановка не состоялась из-за интриг некоторых венских музыкантов. Тогда же появилась его первая большая месса для хора с оркестром, которая была исполнена на открытии церкви при сиротском доме перед большой и доброжелательной аудиторией. По заказу был написан концерт для трубы, к сожалению не сохранившийся.

По дороге домой в Зальцбург Вольфганг исполнил свою новую симфонию (К. 45а) в бенедиктинском монастыре в Ламбахе.

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

(Примечание по поводу нумерации сочинений Моцарта: В 1862 Людвиг фон Кёхель издал каталог сочинений Моцарта в хронологическом порядке. С этого времени наименования сочинений композитора обычно включают номер по Кёхелю – так же, как сочинения других авторов обычно содержат обозначение опуса. Например, полное название фортепианного концерта № 20 будет: концерт № 20 ре минор для фортепиано с оркестром (К. 466). Указатель Кёхеля шесть раз пересматривался. В 1964 издательство «Брайткопф и Хертель» (Висбаден, Германия) опубликовало глубоко переработанный и дополненный указатель Кёхеля. В него включено немало сочинений, для которых доказано авторство Моцарта и которые не были упомянуты в более ранних изданиях. Даты сочинений также уточнены в соответствии с данными научных исследований. В издании 1964 года внесены изменения и в хронологию, а следовательно, в каталоге появились новые номера, однако сочинения Моцарта продолжают бытовать под старыми номерами кёхелевского каталога.)

Целью следующей задуманной Леопольдом поездки стала Италия – страна оперы и, конечно, страна музыки вообще. После 11 месяцев занятий и подготовки к поездке, проведенных в Зальцбурге, Леопольд и Вольфганг начали первое из трех путешествий через Альпы. Они отсутствовали более года (с декабря 1769 по март 1771). Первое итальянское путешествие превратилось в цепь сплошных триумфов – у папы и герцога, у короля (Фердинанда IV Неаполитанского) и у кардинала и, самое главное, у музыкантов. Моцарт встретился с Н.Пиччини и Дж.Б.Саммартини в Милане, с возглавлявшими неаполитанскую оперную школу Н.Иоммелли, Дж.Ф. и Майо и Дж.Паизиелло в Неаполе. В Милане Вольфганг получил заказ на новую оперу-сериа для представления во время карнавала. В Риме он услышал знаменитое Miserere Г.Аллегри, которое потом записал по памяти. Папа Климент XIV принял Моцарта 8 июля 1770 и пожаловал ему орден Золотой шпоры. Занимаясь в Болонье контрапунктом со знаменитым педагогом падре Мартини, Моцарт начал работу над новой оперой Митридат, царь Понтийский (Mitridate, re di Ponto). По настоянию Мартини он подвергся экзамену в известной Болонской филармонической академии и был принят в члены академии. Опера была с успехом показана на Рождество в Милане. Весну и начало лета 1771 Вольфганг провел в Зальцбурге, но в августе отец и сын выехали в Милан для подготовки премьеры новой оперы Асканий в Альбе (Ascanio in Alba), которая с успехом прошла 17 октября. Леопольд надеялся убедить эрцгерцога Фердинанда, к свадьбе которого в Милане было организовано празднество, взять Вольфганга к себе на службу; но по странному стечению обстоятельств императрица Мария Терезия прислала из Вены письмо, где в сильных выражениях заявляла о своем недовольстве Моцартами (в частности, она назвала их «бесполезным семейством»). Леопольд и Вольфганг были вынуждены вернуться в Зальцбург, не найдя для Вольфганга подходящего места службы в Италии. В самый день их возвращения, 16 декабря 1771, скончался князь-архиепископ Сигизмунд, который доброжелательно относился к Моцартам. Его преемником стал граф Иероним Коллоредо, и для его инаугурационных торжеств в апреле 1772 Моцарт сочинил «драматическую серенаду» Сон Сципиона (Il sogno di Scipione). Коллоредо принял молодого композитора на службу с годовым жалованьем в 150 гульденов и дал разрешение на поездку в Милан (Моцарт взялся написать для этого города новую оперу); однако новый архиепископ, в отличие от своего предшественника, не терпел длительных отлучек Моцартов и не был склонен восхищаться их искусством.

Третье итальянское путешествие продолжалось с октября 1772 по март 1773. Новая опера Моцарта, Луций Сулла (Lucio Silla), была исполнена на следующий день после Рождества 1772, и дальнейших оперных заказов композитор не получил. Леопольд напрасно пытался заручиться покровительством великого герцога флорентийского Леопольда. Предприняв еще несколько попыток устроить сына в Италии, Леопольд осознал свое поражение, и Моцарты уехали из этой страны, чтобы более туда не возвращаться. Уже в третий раз Леопольд и Вольфганг попытались обосноваться в австрийской столице; они оставались в Вене с середины июля по конец сентября 1773. Вольфганг получил возможность познакомиться с новыми симфоническими произведениями венской школы, особенно с драматичными симфониями в минорных тональностях Я.Ваньхаля и Й.Гайдна; плоды этого знакомства очевидны в его симфонии соль минор (К. 183). Вынужденный оставаться в Зальцбурге, Моцарт целиком отдался композиции: в это время появляются симфонии, дивертисменты, сочинения церковных жанров, а также первый струнный квартет – эта музыка вскоре обеспечила автору репутацию одного из самых талантливых композиторов Австрии. Симфонии, созданные в конце 1773 – начале 1774 (например, К. 183, 200, 201), отличаются высокой драматургической цельностью. Короткий отдых от ненавистного ему зальцбургского провинциализма предоставил Моцарту пришедший из Мюнхена заказ на новую оперу для карнавала 1775: премьера Мнимой садовницы (La finta giardiniera) с успехом прошла в январе. Но музыкант почти не покидал Зальцбурга. Счастливая семейная жизнь до некоторой степени компенсировала скуку зальцбургской повседневности, однако Вольфганг, сравнивавший нынешнее свое положение с оживленной атмосферой иностранных столиц, постепенно терял терпение. Летом 1777 Моцарт был уволен со службы у архиепископа и решил поискать счастья за рубежом.

В сентябре Вольфганг с матерью отправился через Германию в Париж. В Мюнхене курфюрст отказался от его услуг; по дороге они остановились в Маннгейме, где Моцарт был дружески встречен местными оркестрантами и певцами. Хотя он и не получил места при дворе Карла Теодора, он задержался в Маннгейме: причиной стала его влюбленность в певицу Алоизию Вебер. Кроме того, Моцарт надеялся совершить с Алоизией, обладавшей великолепным колоратурным сопрано, концертное турне, он даже съездил с ней втайне ко двору принцессы Нассау-Вайльбургской (в январе 1778). Леопольд первоначально полагал, что Вольфганг отправится в Париж с компанией маннгеймских музыкантов, отпустив мать обратно в Зальцбург, но прослышав о том, что Вольфганг без памяти влюблен, строго наказал немедленно ехать в Париж вместе с матерью. Пребывание в Париже, продолжавшееся с марта по сентябрь 1778, оказалось крайне неудачным: 3 июля скончалась мать Вольфганга, а парижские придворные круги утратили интерес к молодому композитору. Хотя в Париже Моцарт с успехом исполнил две новые симфонии и в Париж приехал Кристиан Бах, Леопольд приказал сыну возвращаться в Зальцбург. Вольфганг оттягивал возвращение сколько мог и особенно задержался в Маннгейме. Здесь он понял, что Алоизия совершенно равнодушна к нему. Это был страшный удар, и лишь ужасные угрозы и мольбы отца заставили его уехать из Германии.

Новые симфонии Моцарта (например, соль мажор, К. 318; си-бемоль мажор, К. 319; до мажор, К. 334) и инструментальные серенады (например, ре мажор, К. 320) отмечены кристальной ясностью формы и оркестровки, богатством и тонкостью эмоциональных нюансов и той особой сердечностью, которая поставила Моцарта выше всех австрийских композиторов, за исключением разве что Й. Гайдна. В январе 1779 Моцарт вновь приступил к исполнению обязанностей органиста при архиепископском дворе с годовым жалованьем в 500 гульденов. Церковная музыка, которую он обязан был сочинять для воскресных служб, по глубине и разнообразию гораздо выше того, что была написано им раньше в этом жанре. Особенно выделяются Коронационная месса и Missa solemnis до мажор (К. 337). Но Моцарт продолжал испытывать ненависть к Зальцбургу и к архиепископу, а потому с радостью принял предложение написать оперу для Мюнхена. Идоменей, царь Критский (Idomeneo, re di Creta) был поставлен при дворе курфюрста Карла Теодора (в Мюнхене находилась его зимняя резиденция) в январе 1781. Идоменей явился великолепным итогом опыта, приобретенного композитором в предшествующий период, главным образом в Париже и в Маннгейме. Особенно оригинально и драматургически выразительно хоровое письмо. В то время зальцбургский архиепископ находился в Вене и приказал Моцарту немедленно отправиться в столицу. Здесь личный конфликт Моцарта и Коллоредо постепенно приобрел угрожающие масштабы, и после громкого публичного успеха Вольфганга в концерте, данном в пользу вдов и сирот венских музыкантов 3 апреля 1781, его дни на службе у архиепископа были сочтены. В мае он подал прошение об отставке, а 8 июня был выставлен за дверь.

Против воли отца Моцарт женился на Констанце Вебер, сестре своей первой возлюбленной, причем мать невесты ухитрилась добиться от Вольфганга весьма выгодных условий брачного контракта (к гневу и отчаянию Леопольда, который закидывал сына письмами, умоляя одуматься). Вольфганг и Констанца венчались в венском кафедральном соборе св. Стефана 4 августа 1782. И хотя Констанца была столь же беспомощна в денежных делах, как и ее муж, их брак, по-видимому, оказался счастливым. В июле 1782 опера Моцарта Похищение из сераля (Die Entfhrung aus dem Serail) была поставлена в венском «Бургтеатре»; она имела значительный успех, и Моцарт стал кумиром Вены, причем не только в придворных и аристократических кругах, но и среди посетителей концертов из третьего сословия. За несколько лет Моцарт достиг вершин славы; жизнь в Вене побуждала его к многообразной деятельности, композиторской и исполнительской. Он был нарасхват, билеты на его концерты (т.н. академии), распространявшиеся по подписке, распродавались полностью. Для этого случая Моцарт сочинил серию блестящих фортепианных концертов. В 1784 Моцарт дал в течение шести недель 22 концерта. Летом 1783 Вольфганг и его невеста нанесли визит Леопольду и Наннерль в Зальцбурге. По этому поводу Моцарт написал свою последнюю и лучшую мессу до минор (К. 427), которая дошла до нас не полностью (если композитор вообще закончил сочинение). Месса исполнялась 26 октября в зальцбургской Петерскирхе, причем Констанца пела одну из сольных партий сопрано. (Констанца, судя по всему, была неплохой профессиональной певицей, хотя ее голос во многом уступал голосу ее сестры Алоизии.) Возвращаясь в Вену в октябре, супруги остановились в Линце, где появилась Линцская симфония (К. 425).

В феврале следующего года Леопольд нанес визит сыну и невестке в их большой венской квартире около кафедрального собора (этот красивый дом сохранился до нашего времени), и хотя Леопольд так и не смог избавиться от неприязни к Констанце, он признал, что дела его сына как композитора и исполнителя идут весьма успешно. К этому времени относится начало многолетней искренней дружбы Моцарта и Й. Гайдна. На квартетном вечере у Моцарта в присутствии Леопольда Гайдн, обратившись к отцу, сказал: «Ваш сын – величайший композитор из всех, кого я знаю лично или о ком слышал». Гайдн и Моцарт оказали значительное влияние друг на друга; что касается Моцарта, то первые плоды такого влияния очевидны в цикле из шести квартетов, которые Моцарт посвятил другу в известном письме в сентябре 1785.

В 1784 Моцарт стал масоном, что наложило глубокий отпечаток на его жизненную философию; масонские идеи прослеживаются в целом ряде поздних сочинений Моцарта, особенно в Волшебной флейте. В те годы немало известных в Вене ученых, поэтов, писателей, музыкантов входили в масонские ложи (в их числе был и Гайдн), масонство культивировалось и в придворных кругах. В результате разных оперно-театральных интриг Л.да Понте, придворный либреттист, наследник знаменитого Метастазио, решил работать с Моцартом в противовес клике придворного композитора А.Сальери и соперника да Понте, либреттиста аббата Касти. Моцарт и да Понте начали с антиаристократической пьесы Бомарше Женитьба Фигаро, причем к тому времени с немецкого перевода пьесы еще не был снят запрет. С помощью разных хитростей они сумели получить необходимое дозволение цензуры, и 1 мая 1786 Свадьба Фигаро (Le nozze di Figaro) была впервые показана в «Бургтеатре». Хотя позже эта моцартовская опера имела огромный успех, при первой постановке она была вскоре вытеснена новой оперой В.Мартина-и-Солера (1754–1806) Редкая вещь (Una cosa rara). Между тем в Праге Свадьба Фигаро завоевала исключительную популярность (мелодии из оперы звучали на улицах, под арии из нее танцевали в бальных залах и в кофейнях). Моцарт был приглашен продирижировать несколькими спектаклями. В январе 1787 он и Констанца провели около месяца в Праге, и это было самое счастливое время в жизни великого композитора. Директор оперной труппы Бондини заказал ему новую оперу. Можно предполагать, что Моцарт сам выбрал сюжет – старинную легенду о Дон Жуане; либретто должен был подготовить не кто иной, как да Понте. Опера Don Giovanni была впервые показана в Праге 29 октября 1787.

В мае 1787 скончался отец композитора. Этот год вообще стал рубежным в жизни Моцарта, что касается ее внешнего течения и душевного состояния композитора. Его размышления все чаще окрашивал глубокий пессимизм; навсегда в прошлое ушли блеск успеха и радости молодых лет. Вершиной пути композитора стал триумф Дон Жуана в Праге. После возвращения в Вену в конце 1787 Моцарта начали преследовать неудачи, а под конец жизни – нищета. Постановка Дон Жуана в Вене в мае 1788 закончилась провалом; на приеме после спектакля оперу защищал один Гайдн. Моцарт получил должность придворного композитора и капельмейстера императора Иосифа II, но со сравнительно небольшим для этой должности жалованьем (800 гульденов в год). Император мало что понимал в музыке как Гайдна, так и Моцарта; о сочинениях Моцарта он высказался, что они «не во вкусе венцев». Моцарту пришлось одолжить деньги у Михаэля Пухберга, своего собрата по масонской ложе. Ввиду безнадежности ситуации, сложившейся в Вене (сильное впечатление производят документы, подтверждающие, как скоро легкомысленные венцы забыли прежнего кумира), Моцарт решил предпринять концертную поездку в Берлин (апрель – июнь 1789), где надеялся найти себе место при дворе прусского короля Фридриха Вильгельма II. Результатом стали лишь новые долги, да еще заказ на шесть струнных квартетов для его величества, который был приличным виолончелистом-любителем, и на шесть клавирных сонат для принцессы Вильгельмины. В 1789 пошатнулось здоровье Констанцы, потом самого Вольфганга, и материальное положение семьи стало просто угрожающим. В феврале 1790 умер Иосиф II, и Моцарт не был уверен, что сможет сохранить свой пост придворного композитора при новом императоре.

Торжества коронации императора Леопольда проходили во Франкфурте осенью 1790, и Моцарт отправился туда за собственный счет, надеясь привлечь внимание публики. Это выступление (исполнялся «Коронационный» клавирный концерт, К. 537) состоялось 15 октября, но денег не принесло. Вернувшись в Вену, Моцарт встретился с Гайдном; лондонский импресарио Заломон приехал пригласить Гайдна в Лондон, а Моцарт получил аналогичное приглашение в английскую столицу на следующий зимний сезон. Он горько плакал, провожая Гайдна и Заломона. «Мы больше никогда не увидимся», – повторял он. Предыдущей зимой он приглашал на репетиции оперы Так поступают все (Cos fan tutte) всего двоих друзей – Гайдна и Пухберга. В 1791 Э.Шиканедер, писатель, актер и импресарио, давний знакомый Моцарта, заказал ему новую оперу на немецком языке для своего «Фрайхаустеатра» в венском предместье Виден (нынешний театр «Ан-дер-Вин»), и весной Моцарт начал работать над Волшебной флейтой (Die Zauberflte). Тогда же он получил из Праги заказ на коронационную оперу – Милосердие Тита (La clemenza di Tito), для которой ученик Моцарта Ф.К.Зюссмайер помог написать некоторые разговорные речитативы (secco). Вместе с учеником и Констанцей Моцарт в августе отправился в Прагу для подготовки спектакля, который прошел без особого успеха 6 сентября (позже эта опера пользовалась огромной популярностью). Затем Моцарт спешно уехал в Вену, чтобы завершить Волшебную флейту. Опера была исполнена 30 сентября, и тогда же он закончил свое последнее инструментальное сочинение – концерт для кларнета с оркестром ля мажор (К. 622).

Моцарт был уже болен, когда при таинственных обстоятельствах к нему явился незнакомец и заказал реквием. Это был управляющий графа Вальзегг-Штуппаха. Граф заказал сочинение в память умершей жены, намереваясь исполнить его под своим именем. Моцарт, уверенный, что сочиняет реквием для себя, лихорадочно работал над партитурой, пока силы не оставили его. 15 ноября 1791 он закончил Маленькую масонскую кантату. Констанца в это время лечилась в Бадене и спешно вернулась домой, когда поняла, сколь серьезна болезнь мужа. 20 ноября Моцарт слег и через несколько дней почувствовал такую слабость, что принял причастие. В ночь с 4 на 5 декабря он впал в бредовое состояние и в полусознательном состоянии воображал себя играющим на литаврах в Dies irae из собственного незаконченного реквиема. Был почти час ночи, когда он отвернулся к стене и перестал дышать. Констанца, сломленная горем и не имевшая никаких средств, должна была согласиться на самое дешевое отпевание в часовне собора св. Стефана. Она была слишком слаба, чтобы сопровождать тело мужа в далекий путь на кладбище св. Марка, где он был похоронен без всяких свидетелей, кроме могильщиков, в могиле для бедняков, местоположение которой было вскоре безнадежно забыто. Зюссмайер закончил реквием и оркестровал большие незавершенные фрагменты текста, оставленные автором.

Если при жизни Моцарта его творческая мощь осознавалась лишь сравнительно небольшим числом слушателей, то уже в первое десятилетие после кончины композитора признание его гения распространилось по всей Европе. Этому способствовал успех, который имела у широкой аудитории Волшебная флейта. Немецкий издатель Андре приобрел права на большую часть неизданных сочинений Моцарта, включая его замечательные фортепианные концерты и все поздние симфонии (ни одна из них не была напечатана при жизни композитора).

Личность Моцарта

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Спустя 250 лет после рождения Моцарта трудно создать отчетливое представление о его личности (хотя и не так трудно, как в случае И.С.Баха, о котором мы знаем еще меньше). По-видимому, в натуре Моцарта парадоксально сочетались самые противоположные качества: великодушие и склонность к едкому сарказму, ребячливость и житейская искушенность, веселость и склонность к глубокой меланхолии – вплоть до патологической, остроумие (он безжалостно передразнивал окружающих), высокая нравственность (хотя он не слишком жаловал церковь), рационализм, реалистический взгляд на жизнь. Без тени самолюбия он восторженно говорил о тех, кем восхищался, например о Гайдне, зато был беспощаден к тем, кого считал дилетантами. Отец однажды написал ему: «У тебя сплошные крайности, ты не знаешь золотой середины», прибавив, что Вольфганг либо слишком терпелив, слишком ленив, слишком снисходителен, либо – временами – слишком строптив и беспокоен, слишком торопит ход событий вместо того, чтобы предоставить им идти своим чередом. И по прошествии столетий личность его представляется нам подвижной и неуловимой, как ртуть.

Семья Моцарта

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

У Моцарта и Констанцы было шестеро детей, из которых выжили двое: Карл Томас (1784–1858) и Франц Ксавер Вольфганг (1791–1844). Оба занимались музыкой, старшего Гайдн отправил учиться в миланскую консерваторию к знаменитому теоретику Б. Азиоли; однако Карл Томас все же не был прирожденным музыкантом и в конце концов стал чиновником. У младшего сына были музыкальные способности (Гайдн даже представил его публике в благотворительном концерте, который проводился в Вене в пользу Констанцы), и он создал ряд вполне профессиональных инструментальных произведений.

Музыка Моцарта
Невозможно найти другого композитора, который бы с таким блеском, как Моцарт, владел самыми разнообразными жанрами и формами: это относится к симфонии и концерту, дивертисменту и квартету, опере и мессе, сонате и трио.

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Даже Бетховен не может сравниться с Моцартом в исключительной яркости оперных образов (что касается Фиделио, то это, скорее, монументальное исключение в творчестве Бетховена). Моцарт не был новатором, как Гайдн, но у него встречаются смелые прорывы в области обновления гармонического языка (например, известная Маленькая жига соль мажор, К. 574 для фортепиано – весьма показательный образец, напоминающий о современной 12-тоновой технике). Оркестровое письмо Моцарта не столь поразительно ново, как письмо Гайдна, но безупречность и совершенство моцартовского оркестра – постоянный предмет восхищения как музыкантов, так и профанов, которые, говоря словами самого композитора, «наслаждаются, не давая себе отчета, чем именно». Стиль Моцарта сформировался на зальцбургской почве (где было сильно влияние Михаэля Гайдна, брата Йозефа), глубокое и продолжительное воздействие оказали на него впечатления от многочисленных путешествий, совершенных в детстве. Самое значительное из таких впечатлений связано с Иоганном Кристианом Бахом (девятым, младшим сыном Иоганна Себастьяна). Моцарт познакомился с искусством «английского Баха» в Лондоне, и сила и изящество его партитур оставили незабываемый след в сознании юного Вольфганга. Позже большую роль сыграла Италия (где Моцарт побывал трижды): там он воспринял основы драматургии и музыкального языка оперного жанра. А затем Моцарт стал близким другом и почитателем Й.Гайдна и был покорен гайдновской глубоко осмысленной трактовкой сонатной формы. Но вообще в венский период Моцарт создал собственный, исключительно самобытный стиль. И только в 20 в. было до конца осознано удивительное эмоциональное богатство моцартовского искусства и его внутренняя трагичность, близко соседствующая с внешней безмятежностью, солнечностью мажорных фрагментов его музыки. В былые времена только Бах и Бетховен рассматривались как главные столпы западноевропейской музыки, ныне же многие музыканты и любители музыки считают, что это искусство нашло свое самое совершенное выражение в творениях Моцарта.

Журнал
Великие композиторы (2006 No.01) - Моцарт
 Mozart.rar ( 1.4 мегабайт ) Кол-во скачиваний: 1353

[stasha]

Wolfgang Amadeus Mozart
Complete 46 Symphonies
Berliner Philharmoniker
Karl Bohm (Vol. 1 - Disk 4)



Треклист:

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

01 Sinfonie Nr. 13 in F-Dur, KV 112 - I. Allegro
02 Sinfonie Nr. 13 in F-Dur, KV 112 - II. Andante
03 Sinfonie Nr. 13 in F-Dur, KV 112 - III. Menuetto - Trio
04 Sinfonie Nr. 13 in F-Dur, KV 112 - IV. Molto allegro
05 Sinfonie Nr. 14 in A-Dur, KV 114 - I. Allegro moderato
06 Sinfonie Nr. 14 in A-Dur, KV 114 - II. Andante
07 Sinfonie Nr. 14 in A-Dur, KV 114 - III. Menuetto - Trio
08 Sinfonie Nr. 14 in A-Dur, KV 114 - IV. Molto allegro
09 Sinfonie Nr. 15 in G-Dur, KV 124 - I. Allegro
10 Sinfonie Nr. 15 in G-Dur, KV 124 - II. Andante
11 Sinfonie Nr. 15 in G-Dur, KV 124 - III. Menuetto - Trio
12 Sinfonie Nr. 15 in G-Dur, KV 124 - IV. Presto
13 Sinfonie Nr. 16 in C-Dur, KV 128 - I. Allegro maestoso
14 Sinfonie Nr. 16 in C-Dur, KV 128 - II. Andante grazioso
15 Sinfonie Nr. 16 in C-Dur, KV 128 - III. Allegro
16 Sinfonie Nr. 18 in F-Dur, KV 130 - I. Allegro
17 Sinfonie Nr. 18 in F-Dur, KV 130 - II. Andantino grazioso
18 Sinfonie Nr. 18 in F-Dur, KV 130 - III. Menuetto - Trio
19 Sinfonie Nr. 18 in F-Dur, KV 130 - IV. Molto allegro

Скачать:

[Китти]

Спасибо! Я даже не успеваю качать

[stasha]

Спасибо! Я даже не успеваю качать

А я не успеваю выкладывать то, что задумала
Ну да ладно - время пока есть

Несколько статей на тему Моцарт и Сальери (источник: mozart.belcanto.ru)


Яд для Моцарта
Е. Парнов

Разбирая архив Бетховена, душеприказчики композитора обнаружили среди прочих бумаг любопытную картинку, запечатлевшую похороны Вольфганга Амадея Моцарта. На рисунке был изображен въезжающий в ворота кладбища убогий катафалк, за которым понуро трусит бродячая собака. Находка лишний раз подхлестнула угасшие было споры по поводу загадочной смерти гениального творца «Волшебной флейты». Подозрительная болезнь, зловещие предзнаменования, скоропостижная кончина и это жалкое погребение в общей могиле для бездомных нищих - все внушало подозрения, рождало массу вопросов, не имевших вразумительного ответа.

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Так, по крайней мере, это видится сквозь призму столетий. А вот современников, похоже, ничуть не удивляло отсутствие на похоронах друзей божественного Моцарта и его верной жены Констанцы. Эта роковая загадка вот уже два столетия будоражит умы.
Наиболее распространенная версия смерти композитора - отравление. Она особенно укоренилась у нас в России благодаря знаменитой трагедии Пушкина «Моцарт и Сальери». Крылатая фраза, что «гений и злодейство - вещи несовместные», прочно вошла в наш обиход, благо гениев мы не бережем, а со злодейством сжились. Героям Пушкина, конечно, обеспечено бессмертие, но это отнюдь не значит, что приговор, вынесенный Сальери, не может быть пересмотрен. Даже несмотря на то что он был вновь повторен кинематографом - фильм «Амадеус» собрал многомиллионную аудиторию.
И все же будем помнить, что речь идет о репутации реально существовавшего человека. Тем более что итальянец Антонио Сальери в 1774 году получил место композитора при дворе императора Иосифа II. Кто дол жен был испытывать зависть: он - богатый, обожаемый венской публикой лейб-капельмейстер, или вечно нуждающийся в деньгах новичок Моцарт, появившийся в имперской столице на семь лет позже?
Конечно, ныне Вольфганг Амадей Моцарт - вундеркинд, дававший концерты и сочинявший дивные мелодии с шести лет, навеки утвердился на музыкальном олимпе, тогда как Сальери почти забыт. Но ведь при жизни обоих все обстояло иначе. Сальери был кумиром столичных меломанов, а Моцарта встретили весьма и весьма прохладно. Да и Сальери тоже писал легко и быстро, ничуть не стремясь «поверить алгеброй гармонию». Он создавал превосходные композиции, в числе его учеников были такие титаны, как Бетховен, Шуберт, Лист... Кстати сказать, он и Моцарту помогал, причем не только материально.
По слухам, Моцарт с презрением отзывался о придворном композиторе, а тот испытывал к более молодому виртуозу тайную ревность. Что ж, вполне возможно. В артистических кругах зависть - явление распространенное. Может, здесь она проявилась с обеих сторон. Правда, обычно зависть находит выход не в бокале с ядом, а в клевете. Жертвой ее и стал Сальери. И, надо признать, она отравила ему существование.
В 1823 году ученик Бетховена Игнац Москелес навестил уже старого и больного Сальери в одной из загородных клиник. Речь тому давалась ценой мучительных усилий. Короткими отрывочными фразами композитор отверг какую-либо причастность к смерти коллеги:
- В этом абсурдном слухе нет ни слова правды, клянусь честью... Передайте миру... старый Сальери, который скоро умрет, сказал вам это.
Да, вскоре он умер. Но прежде Вена пышно отпраздновала полувековую годовщину творческой деятельности Сальери. Тогдашняя публика не слишком прислушивалась к сплетням, распространяемым в профессиональной среде, где никогда не утихают скандалы.
Есть и более весомый аргумент. После смерти Моцарта его жена Констанца, тоже, заметим попутно, не оставленная без внимания злопыхателями, отправила младшего сына учиться к Сальери.
- Сальери не убивал моего отца, но поистине отравил его жизнь интригами, - отреагировал юноша на просочившиеся в печать слухи.
Все же интриги - не «акватофана», не медленный яд, которым якобы отравили Моцарта. Отравили? Ему и самому так казалось, когда он рыдал над «Реквиемом», заказанным ему незнакомцем в черном плаще и маске, ночью постучавшимся в дверь. Моцарт посчитал этот визит смертным приговором, но сел за клавир.
Увы, весь этот экзотический «реквизит» рассыпается при столкновении с реальностью. Писать «свой» заупокойный гимн композитора заставила нужда. «Человек в черном» прекрасно известен, пославший его хозяин, некий граф, заказал музыку в память о покойной жене. Маска же была неотъемлемой частью туалета в галантный век маскарадов и заговоров. Заказ так и не был выполнен, но мешочек с гульденами остался у Констанцы. Впоследствии ученик Моцарта Зуссмайер дописал незаконченную партитуру и спас шедевр. Его работу оценивают как образец благоговейного проникновения в замыслы мастера.
В реакционных кругах родилась еще одна версия - «франкмасонская». Моцарт, прошедший обряд посвящения в масоны в венской ложе «Милосердие», вроде бы подвергся мести собратьев за то, что разгласил секретные церемонии ордена в аллегорической опере «Волшебная флейта». У Пушкина о том нет и полслова. Сам приобщившись к тайному обществу в Кишиневе, поэт не придал значения явному вздору. Какие такие тайны мог разгласить Моцарт? Опера была написана им в защиту братства, поносимого католической реакцией, как и его же «Масонская кантата», которую сами масоны с триумфом исполнили в пользу вдовы своего певца. Известны письма композитора к собратьям, где он вновь и вновь просит о помощи. Читая одно из них, возможно последнее, трудно не ощутить безысходное отчаяние, которое так и сквозит в каждой строке: «Многоуважаемый друг и брат по ордену! Я нахожусь в положении, которого не пожелал бы и злейшему врагу. И если вы, мой уважаемый друг и брат, покинете меня, то я погиб для моей бедной больной жены и малютки сына. О Боже! Вместо изъявлений благодарности я снова должен просить вас о помощи. Вместо того чтобы вернуть долг - снова должен молить о деньгах...»
Больно за гения, сгоревшего на 36-м году жизни, обернувшейся для него беспросветной нуждой. Но и в Констанцу, которую он обожал, кто посмеет кинуть камень? Ее первенец умер, прожив несколько месяцев. Та же участь постигла обеих дочерей, затем еще одного сына. Шесть беременностей и четыре могилки за девять лет! Ее осуждали за то, что не оценила божественное дарование мужа. Возможно. Но виновата ли она, что Моцарт не мог, несмотря на все свое трудолюбие, прокормить семью? Виновата ли, что вызванный к умирающему врач пришел слишком поздно? Он, кстати, задержался в опере, которую хотел дослушать до конца...
Все беды - от безденежья. Оно подчас убивает вернее любой отравы. Жена, врач-театрал, «вольные каменщики», Сальери... Стоит ли искать здесь виноватых?
На премьере «Волшебной флейты» за дирижерским пультом стоял сам автор. Успех был полный. Сальери тоже присутствовал в театре, он еще раз пришел послушать дивную музыку. Ария Царицы ночи произвела на него неизгладимое впечатление.
- Никогда не видел более прекрасной постановки,-признался он со слезами на глазах.
Отзыв увековечен в письме Моцарта к жене, проходившей курс лечения на водах в Бадене. Значит, композитор гордился мнением прославленного коллеги?
Увы, действительность много проще и жестче романтических легенд.

Уже в наше время видный швейцарский медик Карл Бэр, скрупулезно изучив все имеющиеся факты и свидетельства, собранные врачом Моцарта Клоссе, назвал поставленный им диагноз «любительским». Собственно, в современной медицине даже нет такого понятия, как «острая сыпная лихорадка». Вся симптоматика, по мнению Бэра, указывает на суставной ревматизм. С этим согласился и профессор Девис, опубликовавший подробный анализ истории болезни композитора. Гений с детства страдал тонзиллитом, перенес тиф, ветрянку, бронхит и желтуху (по мнению Девиса, гепатит А). Однако ключевым моментом стало стрептококковое поражение верхних дыхательных путей. Последствия перенесенной инфекции проявились после переезда в Вену, когда Моцарт тяжело занемог: симптомы суставного ревматизма сопровождались приступами рвоты.
Непосредственной же причиной смерти композитора стало сочетание стрептококковой интоксикации, подхваченной в разгар эпидемии, и почечной недостаточности. Бронхопневмония и кровоизлияние в мозг стали последним аккордом.
Незадолго до полуночи Моцарт потерял сознание. Без пяти минут час 5 декабря 1791 года его сердце замерло навсегда. Девис полагает, что почечная недостаточность могла вызвать бредовое состояние, что и привело умирающего к мрачным мыслям об отравлении. Впрочем, есть и другие мнения. Ученики композитора многое приписывают фантазиям Констанцы, остро нуждавшейся в деньгах. «Акватофана», «Реквием» по себе самому - вся эта трагическая, во вкусе века романтика могла послужить хорошим подспорьем для распродажи творческого наследия. Надо признать, что в этом госпожа Моцарт бесспорно преуспела. Уже будучи замужем за Георгом Ниссеном, упорно именовала себя «вдовой Моцарта». И кому от этого урон? Все лишь послужило посмертной славе композитора.
Но как быть с загадкой странных, постыдных похорон? Это может показаться поразительным, но многочисленные исследователи на протяжении двух веков прошли мимо самого простого и единственно верного объяснения.
Другу семьи Моцарта барону Готфриду ван Свитену, нашедшему Констанцу лежащей без чувств рядом с усопшим, пришлось взять на себя последние хлопоты. Денег в доме достало только на самый низший разряд. Согласно строго регламентированному ритуалу того времени, это стоило восемь гульденов пятьдесят крейцеров. При общей стоимости всего имущества семьи в 500 гульденов и долгах свыше 3000 большего нельзя было себе позволить.
Потому и возникли шокирующие подробности. Констанца не шла за гробом? Но при отпевании дозволялось присутствовать одним мужчинам, а панихиды обряд не допускал. И захоронить-то усопшего разрешалось только с наступлением темноты. Все делалось в спешке, как обычно при низшем разряде. Даже отпевали Моцарта уже на следующий день после смерти. Не поставили памятника? Но его и не полагалось на общих могилах, поскольку участки использовались многократно. И нет ничего странного, а тем более зловещего в том, что место захоронения великого композитора неизвестно - могилы нищих перекапывались каждые семь лет.
Это вовсе не означает, что все загадки разгаданы. Прошлое всегда готово напомнить о себе в любую минуту.
Только в 1859 году был обнаружен старинный план кладбища Св. Марка и на предполагаемом месте погребения Моцарта был установлен мраморный монумент. А буквально на днях сделано и вовсе удивительное открытие. В Америке каким-то чудом отыскались ноты двух ранее неизвестных пьес Моцарта. Вот уж поистине сенсационная находка!
Оказалось, что в свое время эти партитуры среди множества других документов были вывезены из поверженного нацистского рейха в Советский Союз, где и пролежали невостребованными и неразобранными вплоть до передачи их в ГДР. Там они тоже не вызвали особого интереса. Мало ли творений безымянных композиторов? И лишь попав в США, ноты удостоились дотошного внимания музыковедов. Им-то и посчастливилось обнаружить имя Вольфганга Амадея Моцарта, зашифрованное нотными знаками.
Так нежданно-негаданно порой возвращается давно минувшее, а смерть облекается ореолом бессмертия...

Моцарт и Сальери: встреча через два века
Маргарита Ломунова

В майские дни 1997 года в Милане, в главном зале Дворца юстиции проходил необычный судебный процесс: рассматривалось преступление двухвековой давности. Понятно, что живых свидетелей быть не могло. Но правосудие вершилось в точном соответствии с установленной процедурой: судебную коллегию возглавлял председатель городского апелляционного суда, сторону обвинения представлял известный в Италии прокурор, защитниками были два известных миланских адвоката. В свидетели же - с обеих сторон - пригласили знаменитых врачей. Слушалось дело Сальери об отравлении им великого Моцарта.
Что может быть ужаснее - быть проклятым в памяти потомков? Убийца гения! А что если проклят без вины? Спустя двести с лишним лет высокий суд разбирался в том, что же произошло...

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Жизнь Моцарта многим известна - ей посвящено множество исследований. О Сальери большинство из нас только и знает, что он отравил Моцарта - из зависти к гению, сам будучи композитором посредственным. Но что же на самом деле являл собой человек, на которого пал столь неслыханный позор?
Антонио Сальери родился в 1750 году близ Вероны, в семье состоятельного купца. С раннего детства обнаружил блестящие способности к музыке, в 17 лет создал первое оригинальное сочинение, в 20 дебютировал тремя операми в Вене, а еще через четыре года стал придворным композитором.
Головокружительная карьера! Дирижер итальянской оперной труппы в Вене, которая стала ему второй родиной, один из основателей Венской консерватории, Сальери в течение нескольких десятилетий оставался в центре музыкальной жизни Европы. Именно с ним связана слава венской оперы.
Произведения Сальери обошли почти все оперные театры мира, ставились и в Петербурге. Популярность огромная! К тому же он оказался и превосходным педагогом. Бетховен, Лист, Шуберт были учениками Сальери. Они просто боготворили его, называли не иначе, как «отцом композиторов». Шуберт посвятил ему кантату.
Но ведь это вовсе не пушкинский Сальери! У поэта он желчный и сухой, разъявший «музыку, как труп», поверявший «алгеброй гармонию»... Так вот: Сальери поэта и Сальери реальный - лица «несовместимые».
Современники в один голос твердили, что Сальери был добрейшим человеком, всегда готовым к самопожертвованию.
Вот портрет Антонио Сальери, который нам оставили его друзья: «радушный, жизнерадостный. Остроумный, неисчерпаемый в анекдотах. Славный, изящный человечек (Сальери был маленького роста) с огненно сверкающими глазами. Всегда мил и опрятен, живого темперамента». Когда умер Глюк, Сальери взял на себя заботу о детях своего учителя.
Как же случилось, что именно этот человек был объявлен после своей смерти интриганом, злым завистником? Убийцей, наконец?!
А между тем, никто и никогда не замечал в нем зависти. Да и могла ли она возникнуть у него к Моцарту? У преуспевающего Сальери была такая слава, о которой Моцарт и не мечтал. Грудь Сальери украшали и золотая императорская медаль, и французский орден. Ему не в тягость было помогать собратьям по профессии. Кстати, именно Сальери помог Моцарту возобновить в 1779 году постановку «Свадьбы Фигаро», получить новые заказы. Были ли у него хоть какие-нибудь основания завидовать человеку, который жил в жестокой нужде, не имея ничего?
Ничего, кроме гения, добавим мы. Но чтобы получить этот «титул», должно пройти время, лишь оно - судья, при жизни никто не может быть уверен, что останется в памяти потомков. Время все и поставило на свои места: Сальери и Моцарт были художниками разного ранга: талант и гений. Таланту при жизни повезло больше, чем гению. Так часто бывает...
Были ли они друзьями? По Пушкину - да. Помните, в пушкинской трагедии Моцарт поднимает тост: «За твое здоровье, друг. За истинный союз!» Такая трактовка дает абсолютный контраст между злодейством Сальери и доверчивостью Моцарта. В жизни тесной дружбы между этими композиторами не существовало, - как раз из-за подозрительности Моцарта, который относился к Сальери весьма неприязненно, обвинял его во всевозможных кознях.
Правда, со временем их отношения смягчились. В письме к жене Констанце от 14 октября 1791 года, то есть за полтора месяца до смерти, Моцарт пишет, что, по его приглашению, Сальери посетил спектакль «Волшебная флейта», очень внимательно прослушал оперу - «и не было ни одного номера, от увертюры до последнего хора, который бы не вызвал его «браво». Это последние слова Моцарта о Сальери.
Так что же, Пушкин придумал легенду о Сальери-отравителе и дал ей ход? Вовсе нет. В то время была популярна сплетня, не только передававшаяся из уст в уста, но и проникшая в печать. После смерти Моцарта в музыкальных кругах пересказывались слова кого-то из композиторов, который, якобы, заметил: «Хотя и жаль такого гения, но благо нам, что он мертв. Ибо поживи он больше - поистине, никто в мире не дал бы нам куска хлеба за наши произведения». Серьезно ли это было сказано или с горькой самоиронией, да и сказано ли вообще? А если и да, то кем? Неизвестно.
Ходили по Вене и другие слухи. После смерти Моцарта кто-то припомнил, будто бы, на первом представлении «Дон Жуана», когда весь театр упивался гармонией, вдруг раздался свист. Все обернулись, и под негодующими взглядами знаменитый Сальери покинул театр, - в бешенстве, снедаемый завистью. Вот это уже явная ложь. Известно, что Сальери вообще не присутствовал на премьере «Дон Жуана», которая состоялась в Праге. Да и встречена она была довольно холодно - окажись в театре завистник, он мог бы только торжествовать...
Но рассказ о свисте поразил Пушкина. После смерти поэта в его бумагах обнаружилось подробное описание этого анекдота (он уже ходил по всей Европе) и такая приписка, сделанную рукой Пушкина:
«Завистник, который мог освистать «Дон Жуана», мог отравить его творца...» Мысль о несовместимости гения и злодейства владела Пушкиным. И прав был Белинский, сказавший: «Из Сальери, как мало известного лица, он (Пушкин) мог сделать все, что ему угодно».
В маленькой трагедии Сальери вначале проговаривается, что он завидует Моцарту:

Кто скажет, что Сальери
гордый был
Когда-нибудь завистником
презренным,
Змеей, людьми растоптанною, вживе
Песок и пыль грызущею
бессильно?
Никто!.. А ныне - сам скажу - я ныне
Завистник. Я завидую; глубоко,
Мучительно завидую.

И тут же Сальери ищет своему злодеянию «высокое обоснование»: он идет на преступление во имя искусства, его спасения. Логика? Вот она: творчество гения лишь временный взлет, после него искусство обречено на упадок:

Нет! не могу противиться
я доле
Судьбе моей: я избран, чтоб его
Остановить - не то мы
все погибли,
Мы все, жрецы, служители
музыки,
Не я один с моей глухою славой...
Что пользы, если Моцарт
будет жив
И новой высоты еще
достигнет?
Подымет ли он тем искусство? Нет;
Оно падет опять, как он
исчезнет;
Наследника нам не оставит он.
Что пользы в нем?

Что ж, гений Пушкина убедительно обосновал психологический мотив преступления Антонио Сальери. Настолько убедительно, что у юристов и психиатров появился даже термин: «синдром Сальери» - преступление, совершенное на почве профессиональной зависти.
Но пушкинская гениальная трактовка не подтверждается документами. Многие «находки», якобы показывающие на убийство, на поверку оказались поддельными. К примеру, ложным признано письмо Сальери, терзаемого угрызениями совести и готового на самоубийство. Зато доказана достоверность завещательного письма, которое уже престарелый Сальери написал незадолго до кончины. Он приложил его к реквиему, сочиненному втайне и предназначавшемуся для исполнения после того, как «Господь уже призовет к себе пишущего эти строки». В этом письме нет и намека на желание свести счеты с жизнью. Нет в нем ничего и о некоем тяжком грехе...
Впрочем, за эти двести лет взаимоисключающих версий было предостаточно, и розыски каких-либо подтверждений велись до последнего времени.
Посмертный позор Сальери растянулся на два века. Когда в 1850 году наступил столетний юбилей выдающегося итальянского композитора, сама мысль отмечать его показалась кощунственной. «Промолчали» и в двухсотлетие «отравителя». Чуть позже, в 60-х годах двадцатого века, в Зальцбурге, на одной из сессий Института моцартоведения специалисты пришли к выводу, что, по всей вероятности, никакого отравления не было, и скончался Моцарт от неизлечимой в то время ревматической болезни. Эти доводы подтвердила и известная работа Карла Бера «Моцарт - Болезнь. - Смерть. - Погребение».
Вольфганг Амадей Моцарт умер 5 декабря 1791 года. В протоколе медицинского освидетельствования сказано: «Скончался от просовидной лихорадки». Однако слег он еще 30 ноября. Моцарта с детства мучил ревматизм, и все эти дни до кончины его знобило, температура поднялась, суставы воспалились и распухли. Он не мог двигаться, но до последних дней продолжал работать над Реквиемом. Но еще за полгода до смерти у Моцарта появилась навязчивая мысль о том, что кто-то дал ему яд. Болезнь усиливала мнительность.
Ни у врачей, лечивших его, ни у родных и мысли об отравлении не возникало. Один из известных патологоанатомов того времени писал: «Столько людей было вокруг него... его семья ухаживала за ним с такой заботливостью, его врач, всеми высоко ценимый, одаренный и опытный Клоссет лечил его со всем вниманием одареннейшего медика и с участием долголетнего друга, так что от него наверняка ничто не ускользнуло бы, что могло бы навести хотя бы на малейший след отравления. Болезнь шла обычным ходом и длилась обычное время». Кстати, то же заболевание поразило многих жителей Вены, причем с теми же симптомами, а кого-то с тем же, что и у Моцарта, исходом.
Точку в этой запутанной истории поставил упомянутый нами вначале миланский судебный процесс.
Итак, версия об отравлении появилась вскоре после кончины Моцарта. Жена композитора, Констанца, тогда же и обмолвилась: мужа преследовала мысль, что он умрет от яда. Сын, Карл Томас, в свою очередь, вспомнил: «Тело отца было странно распухшим, как у отравленного ртутью». Но даже если так и было, ртуть могла появиться в организме Моцарта и совсем по другой причине: ею лечили спинную сухотку, которую у него подозревали в свое время.
Предположения, слухи и домыслы стали постепенно стихать. Но их возродило и усилило одно обстоятельство. На миланском процессе защита доказала, что разговоры о злодействе Сальери дал повод не кто иной, как сам... Сальери.
Года за два до смерти он заболел тяжелым психическим расстройством, рассудок его помутился. Иногда сознание прояснялось, но в периоды умственных затмений он нес несусветную чушь. И как-то в бреду выпалил личному секретарю Бетховена, что он и отравил Моцарта, а попутно наговорил еще более немыслимое. Придя в сознание и узнав о своем «признании»,испугался не на шутку и стал отказываться от сказанного. И до самой смерти в редкие минуты просветления повторял: «Во всем могу сознаться, но я не убивал Моцарта».
Но слово не воробей. И чем абсурднее признание, тем труднее его опровергнуть... Слух о том, что Сальери признался в убийстве Моцарта, обрел крылья. Сплетня распространилась с невероятной быстротой. Правда, в защиту чести Сальери выступили многие видные музыканты. Бетховен, например, не верил сплетне. Россини заявил: «Это подлое обвинение». Но ком наветов рос. Нашлись свидетели, видевшие, как Сальери, этот «подлый конфетник», угощал Моцарта конфетами, пусть и задолго до смерти. Тут еще припомнили, что вскрытия не было. А не случилось этого потому, что лучшие врачи Вены были уверены в диагнозе.
Сейчас не составило бы труда по останкам установить причину смерти Моцарта. Но великий композитор умирал в нужде и потому был похоронен «по третьему разряду», то есть в общей могиле. И хотя в одном из австрийских музеев по сей день хранится череп Моцарта, никто не уверен, что это действительно его череп: он был извлечен из могилы через десять лет после захоронения.
На миланском процессе 1997 года столкнулись мнения врачей - со стороны обвинения и со стороны защиты. Победила защита.
Одним из самых оригинальных доводов защиты был такой: будь Антонио Сальери патологическим завистником, мир бы прежде времени лишился и других великих композиторов, кстати, его учеников: Бетховена, Листа, Шуберта, чей гений не меньшего масштаба, чем у Моцарта. Почему же он не заставил замолчать и их, «оберегая искусство»? Напротив, Сальери усердно передавал им секреты музыкального мастерства, более того, прославлял их творчество. И еще довод в защиту Сальери, пожалуй, самый веский: Констанца доверила Сальери быть учителем своего младшего сына, тоже Вольфганга Амадея.
Итак, через двести с лишним лет Антонио Сальери был оправдан «за отсутствием состава преступления». Но, увы, имя его уже стало нарицательным, а для многих - кануло в лету. На Западе этого талантливого композитора помнят лишь в музыкальных кругах, а широкая публика только из оправдательного вердикта узнала, что он подозревался в убийстве великого Моцарта. В России же, где творчество Пушкина знает каждый культурный человек, имя Сальери стало бессмертным. Но такой славе он наверняка предпочел бы забвение.
Через двести лет Антонио Сальери оправдан. Так что же? Возбуждать судебный процесс теперь уже против Пушкина? О клевете и прочем? Тогда надо судить и авторов, воспевавших красоту уродливой Клеопатры; Шекспира, донельзя очернившего Макбетов и приписавшего Отелло убийство собственной жены, которое он не совершал? И еще раз Пушкина, ибо вина Бориса Годунова в смерти младенца Димитрия вовсе не доказана... Но разве правда художественная всегда должна совпадать с правдой исторической? О чем, собственно, сказал нам в той трагедии Пушкин? О безоружности гения перед посредственностью. А об этом ему было достоверно известно из своей собственной жизни...
© Журнал «Наука и религия» № 10, октябрь 2002 (с. 26-28)

Моцарта убил... Меркурий?
С. Макин

Итак, через 200 лет Сальери был оправдан. Миланский суд вынес вердикт: «Невиновен». Моцарт умер так рано от поразившей его тяжкой болезни. Не повезло. Но при всем уважении к авторитетному суду, мы не можем не ознакомить читателей с одной весьма убедительной версией, проработанной до мельчайших деталей. В центре этой гипотезы - знаменитая «волшебная флейта» и текучий металл, ртуть, многие соединения которой ядовиты.

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Моцарт был не такой уж «гуляка праздный», каким видел его пушкинский Сальери. Он посещал не только трактиры, но и масонскую ложу «К истинному согласию». Ее великий магистр, Игнац фон Борн, знаток древнеегипетских мистерий, считался подлинным автором либретто «Волшебной флейты», своего рода гимна масонству, - в опере воспроизводится обряд посвящения в таинства Исиды и Осириса. В возрасте 49 лет фон Борн внезапно умирает в ужасных страданиях. Заметьте: это происходит в год смерти Моцарта - 1791-м. Годом раньше на австрийский престол вступает ярый клерикал Леопольд II, сменивший вольнодумца Иосифа II, а за два года до этого начинается Великая Французская революция с ее лозунгом «Свобода, равенство, братство», сходным с основной идеей «вольных каменщиков». В начале 1790-х по всей Европе начинается ожесточенная борьба с инакомыслием. Строятся зловещие планы ликвидации неугодных, зачастую утонченно-иезуитскими способами. В случае с Моцартом моделью устранения вполне мог послужить... сам Моцарт, точнее, его «Волшебная флейта».
На титульном листе первого издания либретто оперы помещена гравюра с изображением колонны бога Гермеса, легендарного основоположника всех тайных обществ Европы, римское имя которого - Меркурий. А знаете, как называется у медиков отравление ртутью? Меркуриализм: средневековые химики именовали ртуть mercurius! Под колонной Гермеса-Меркурия на гравюре распростерт умерший - согласно масонским представлениям, убитый архитектор храма Соломона. (У масонов имя этого зодчего символизировало высшую ступень посвящения, в которую, как полагают, был возведен и Моцарт.)
У композитора и его жены Констанцы родилось пятеро детей, выжили двое - Карл Томас и Франц Ксавьер. Имя последнего совпадает с именем Франца Ксавьера Зюсмайера, ученика, секретаря Моцарта и любовника его жены. Он-то, как в один голос уверяют моцартоведы, и являлся настоящим отцом мальчика Франца. Прелюбодей и карьерист был учеником не только Моцарта, но и... Сальери, который, согласно излагаемой версии, оказывался лишь звеном в цепи преступления, только передававшим яд в руки непосредственного убийцы - Зюсмайера. Откуда же шел дефицитный в ту пору «Меркурий»? От другого «героя» трагедии - графа и музыканта Вальзегга цу Штуппаха, того самого, который заказал Моцарту «Реквием». Как раз в его владениях (словенский город Идрия) и добывали в ту пору ртуть для Австрии.
Выстраивается ряд: эрцгерцог Леопольд II - граф и композитор-любитель цу Штуппах - Сальери (приближенный ко двору, в отличие от Моцарта, избравшего путь вольного художника) - и, наконец, Зюсмайер. Ртуть могла сперва даваться малыми дозами, возможно, даже под видом лекарства: с 1754 года австрийский лейб-медик (то есть придворный врач) Герхард ван Свитен стал лечить пациентов своей ртутной настойкой. Именно его сын Готфрид и руководил похоронами Моцарта, именно он распорядился похоронить его в общей могиле. (Имеются сведения, что жена композитора Констанца на тот момент располагала средствами для более достойного погребения супруга.) Наконец, композитора-масона погребли не через двое суток после кончины, как полагалось по монаршему указу о покойниках, а на следующий день: тело быстро начало разлагаться, как и бывает после отравления ртутью...
...Моцарт и Пушкин никого не убивали, хотя, прекрасно владея пистолетом, Александр Сергеевич вполне мог застрелить Дантеса. Но как будто высшие силы хотели подтвердить формулу, выведенную поэтом в «Моцарте и Сальери»: «Гений и злодейство - две вещи несовместные».
© Журнал «Наука и религия» № 10, октябрь 2002

Есть еще В защиту Антонио Сальери (Борис Кушнер):

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Часть 1
Сальери и Бомарше. Опера и революция
Часть 2
Ученики Сальери. Закат мастера.
Моцарт и романтизация гения
Часть 3
Болезнь, смерть и похороны Моцарта. Была ли тайна?
Часть 4
Пушкин и Сальери. Совместимы ли гений и злодейство?
Часть 5
Шеффер и Форман: современная версия клеветы.
Был ли Сальери интриганом?
Часть 6
Заключение: моральные проблемы творчества

На огромном документальном материале автор разоблачает 200-летнюю клевету в адрес выдающегося композитора. В статье рассмотрены многочисленные мифы вокруг Моцарта и особенно вокруг его смерти и похорон. Из-под пера Б. Кушнера появляются яркие персоналии XVIII и XIX веков: Моцарт и его семья, Сальери, Да Понте, Касти, Бомарше, Мартин-и-Солер, Бетховен, Мошелес, Шуберт, Пушкин, император Иосиф Второй и т.д. Читатель почувствует дыхание той ушедшей эпохи. Приводится также анализ современной версии клеветы на Сальери - пьесы Шеффера и фильма Формана-Шеффера "Амадеус". Статья сочетает научную строгость с увлекательностью и дает самое полное на русском языке изложение невероятной посмертной истории Антонио Сальери.

Автор, профессор математики Питтсбургского университета, известен читателям "Вестника" по многочисленным публикациям его стихов, эссе и переводов. Недавно в издательстве VIA Press вышла новая книга стихов Б. Кушнера "Причина Печали".

© "Вестник", № 14-19 (221-226). Балтимор, 1999.

Если кому интересно - могу выложить

[stasha]

Создавать отдельную тему для Сальери не вижу смысла. Потому выложу его здесь. Тем более - в истории эти два композитора очень тесно связаны

Так был ли он убит?
Из книги В. Риттера

Антонио Сальери родился 18 августа 1750 года в Леньяго близ Вероны, в семье состоятельного купца. Родители быстро разглядели музыкальный талант своего сына (не вундеркинд!), и Антонио получил тщательное образование и воспитание. Конечно, талантливому Антонио, как и его старшему брату Францу, тоже музыкально одаренному (но не настолько), пришлось слишком часто испытывать на себе строгость своего отца. С 11 лет под руководством брата, учившегося у Тартини, он прошел систематический курс пения и игры на скрипке и клавире. Антонио рано взбунтовался против чрезмерной суровости отца, но, несмотря на его авторитарные замашки, достиг значительного продвижения в области музыки, особенно после обучения у органиста Симони, ученика падре Мартини. Но неожиданно семью Сальери постигли два тяжких удара судьбы.

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Сначала умерла любимая мать, а отец, вскоре тоже умерший, потерял все состояние в результате торговых махинаций. Антонио, в шестнадцать лет осиротевший, нашел все-таки состоятельного мецената в лице венецианского дворянина Джованни Мочениго, друга своего отца. Но вторым отцом ему стал немецкий камер-композитор Флориан Гассман, закончивший его образование - прежде всего в искусстве композиции - и 15 июня отправивший его в Вену. В том же, 1770 году страстный, капризный и честолюбивый Сальери стал известен благодаря своей опере-буффа "Le donne letterate", удостоившейся даже похвалы Глюка. Все теперь говорило о стремительной карьере венецианца, тем более что он ориентировался на "восходящую звезду Глюка" и стал "его протеже в Париже" (Стевенсон).

Опера "Армида" (1771) обозначила решающий прорыв для любезного и остроумного композитора. Впоследствии он создал ряд опер-буффа, в 1774 году был назначен императорским и королевским камер-композитором и капельмейстером итальянской оперы, сравнительно поздно женился на Терезе фон Хельферсдорфер. Император Йозеф II, убежденный католик и приверженец национальной идеи, после поездки в Италию (1778) убедил холеричного и легкого на подъем Сальери в завладевшей им мысли - создании национального зингшпиля. Опера "Трубочист", написанная по заказу императора, была поставлена с большим успехом, так же как и опера "Ифигения в Тавриде" (1785), которой он затмил только встающего на ноги Моцарта.

Однако последовавшее вскоре музыкальное соревнование в оранжерее Шёнбрунна с Моцартом закончилось для очень чувствительного и педантичного венецианца, который всегда искал убежище в религии (безверие было для него отвратительно, вызывало подлинный ужас), поражением. Только постановкой "Тарара" (1785) он мог реабилитировать себя, а полюбившейся императору оперой "Аксур", премьера которой состоялась в 1788 году, он достиг вершины своего успеха, но и последней, поскольку талант его начал давать сбои. Но так как "Дон-Жуан" Моцарта вначале был принят прохладно, его положение, о котором он рьяно пекся, оставалось пока непоколебленным: "Он бдительно следил за тем, чтобы не отдать добровольно в чужие руки господство в музыкальных делах, пожалованное ему милостью императора, и не позволить затмить свой с таким упорством завоеванный успех успехами молодого зальцбуржца" (Диц).

Сальери, получивший хорошее образование и по натуре нарциссичный, вовремя заметил гений Моцарта, но вместе с тем и свою все усугубляющуюся музыкальную стерильность. Впрочем, невысокого роста придворный капельмейстер, который самым плохим качеством считал неблагодарность, о своих коллегах начал выражаться осторожно, но двусмысленно: "я думаю", "по моему мнению" или "если позволено будет сказать". Именно такими словами он обрамлял обычно свои взгляды, становясь затем откровенней (без обиняков) и определенней. Причина этого крылась в том, что у него было много завистников и сам он, должно быть, был очень завистлив. При зависти, как известно, дело доходит до диффузного эмоционального состояния, в основе которого лежат агрессивные черты и даже сверхчеловеческие требования к собственной персоне. Но кому мог завидовать этот процветающий императорский и королевский придворный капельмейстер, сочинявший патриотические гимны и при удобном случае подчеркивающий свою лояльность императорскому дому? Разве только животворной спонтанности и прежде всего творческому успеху какого-то там Вольфганга Амадея Моцарта, этого масона, этого безбожника и антиаристократически настроенного выскочки. Сам же он в 1788 году, как преемник Бонне, вступил в должность придворного капельмейстера и "тем самым приобрел исключительное могущество [!], которое благодаря его роли личного советника императора только упрочилось" (Шенк). Любимой темой разговоров Сальери была музыка, но, как правило, его собственная. Осмотрительный и вспыльчивый одновременно, придворный капельмейстер (в ярости он как-то разбил чембало) охотно пускался в дискуссии, и если был неправ, признавал это. Он мог быть весел и оживлен, однако его часто посещали и мысли о смерти. С одной стороны, жизнерадостному, с другой - меланхолически погруженному в себя, ему пришлось пережить успешные премьеры моцартовских "Тита" б сентября и "Волшебной флейты" 30 сентября 1791 года: "То, что Моцарт, этот воплощенный гений музыки, встал на пути у него и любого другого тогдашнего оперного композитора, - однозначно. Особенно это касалось Сальери, так как Моцарт выступил опасным соперником маэстро в городе, где тот пользовался большой известностью, и открыто вступил с ним в борьбу. Легко понять, что перед лицом опасности быстро воспламеняющийся итальянец из инстинкта самосохранения предпринял, видимо, все возможное, чтобы не потерпеть поражения" (Диц). С музыкальной стороны Сальери начиная с 1788 года ничего не мог противопоставить зальцбуржцу, а тут еще в 1791 году грянул никем не ожидаемый успех Моцарта. 41-летний Сальери, впоследствии все же отдавший должное музыке Моцарта, был уже творчески бесплоден. Может, он завидовал именно музыкальной потенции по-человечески ему скорее ненавистного, чем любимого Моцарта? Открыто он этого не показывал, но реагировал с завистью (в Вене это было известно каждому).

Моцарта не стало, а Сальери долго еще оставался императорским и королевским придворным капельмейстером, и его, особенно в Париже, даже еще посещал успех, правда, со старыми сочинениями. В возрасте 70 лет его здоровье пошатнулось, что "предположительно связано с обусловленным артериосклерозом старческим слабоумием" (С. Кернер). В октябре 1824 года проявлялись симптомы паралича, и его мысли стали путанней, но конкретных указаний на отчетливое слабоумие или душевное заболевание нет.

Когда осенью 1791 года Моцарт слег, его соперника Антонио Сальери уже открыто обвиняли в том, что он отравил Моцарта, тем более что они, несмотря на взаимные уверения в дружбе, были тайными соперниками, причем враждебность однозначно исходила от Сальери. Леопольд Моцарт еще 18 марта 1786 года писал дочери Наннерль: "Сальери со своими приспешниками опять готов перевернуть небо и ад, лишь бы только провалить постановку" ("Свадьбы Фигаро"). В своей биографии Шуберта (1856) д-р Крайсле фон Хельборн заметил: "По отношению к Моцарту, превосходство которого он инстинктивно чувствовал, Сальери был достаточно хитер и осмотрителен, чтобы не выставлять напоказ свое выдвижение". А Дамс, тоже в биографии Шуберта, свидетельствует: "Сальери обладал непомерным творческим тщеславием, не желая терпеть рядом с собой никого. Ансельм Хюттенбреннер, ученик Сальери, рассказывал, что тот, заметив, на его взгляд, слабую сторону Моцарта, тут же тыкал своих учеников в нее носом". Это особенно касается его ученика Зюсмайра, одновременно обучавшегося у Моцарта. Об отравлении Моцарта говорилось затем и в биографиях Аберта (1923) и Яна (1859), а также в одном из писем Констанцы Моцарт и оперном путеводителе Reclam (1889).

Если даже совершенно отставить в сторону возможность отравления Моцарта, то "козни" Сальери заслуживают внимания хотя бы по той причине, которую указывает Паумгартнер: "Имя Антонио Сальери тесно связано в истории музыки с именем Вольфганга Амадея Моцарта. Именно на него взваливается большая часть вины за финансовые неудачи Моцарта. С полным правом можно сказать, что он понимал значимость конкурента и боялся его, и потому плел интриги". И теперь уж совсем непонятно, почему этому единственному в своем роде и явно одностороннему соперничеству в новом моцартоведении почти не находится места.

7 мая 1825 года Антонио Сальери умер. На траурном богослужении был исполнен Реквием его собственного сочинения, до того хранившийся в тайне. Затем при весьма таинственных обстоятельствах исчезла его автобиография, находившаяся в его наследстве и опубликованная в 1865 году его внуком Эдуардом Румплером. Не исключено, что перед публикацией она прошла хорошую "цензуру".

Сальери был скорее малого, нежели среднего роста, сухощав. Тип характера: шизотимический. - Черты характера и поведения: религиозный, патриотичный, склонный к интригам, холерический, живой, очень раздражительный, любезный, остроумный, верный, воображение богатое, вспыльчивый, горячий, владеющий собой, осмотрительный, располагающий к себе, педантичный, благодарный, скромный, обидчивый, завистливый, бдительный, сентиментальный, страстный, честолюбивый, эгоистичный, дипломатичный, властный, решительный, обстоятельный, предусмотрительный, целеустремленный, упрямый, гордый, консервативный и т. д. - Психодинамически доминированный: меланхолия, зависть и нарциссизм. - Тип поведения: интровертированный. - Доминантные факторы темперамента: бдительность, депрессивность и самодостаточность. - Интеллект: скорее незаурядный.

Сальери был здоровым, музыкальным талантом со способностью к самовыражению и дипломатическим даром, однако легко уязвимым вследствие своего нарциссизма. Из-за строгого воспитания он не смог развить в себе здорового чувства собственного достоинства; наконец, у него отсутствовала адекватная Я-концепция. Сальери, как ему казалось, развивал впоследствии великие идеи и предохранительные тенденции. Музыка и религия стали для него компенсатором идеала его недостигнутой самоидентичности. Поэтому он крайне чувствительно реагировал на все, что затрагивало сферу его идеала.

Суть интриганства Сальери уже в 1951 году определил Коморжиньски: "Основанный императором Иозефом немецкий национальный зингшпиль, для которого Моцарт в 1782 году создал "Похищение", пал жертвой интриг итальянской группировки во главе с придворным капельмейстером Сальери". А В. Новелло, опросивший близких Моцарта, записал: "Большой успех Моцарта, должно быть, возбудил его зависть и ненависть и явился началом его вражды и злонамеренности по отношению к Моцарту".

Семь смертных грехов Антонио Сальери
К 250-летию со дня рождения композитора
Арсений Волков

Восемнадцатого августа 1750 года в Италии родились одновременно два персонажа: один из реальной истории музыки, а другой - из маленькой трагедии Александра Пушкина. По роковому стечению обстоятельств они до сих пор носят одно и то же имя: Антонио Сальери. Для читающей и не читающей публики эти два Сальери так и остаются своего рода "сиамскими близнецами", хотя один из них просто случайно присвоил себе имя другого и под ним самостоятельно разгуливает по галерее мифов, придуманных человечеством.

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Давно и не нами замечено, что Пушкину для изготовления мифа о "светлом гении" нужен был некий набор фактов и имен. Вот он и воспользовался заурядной газетной уткой, в которой фигурировали имена Моцарта и Сальери, чтобы их устами рассказать (впервые по-русски!) историю про очередного Орфея в аду, а вернее - про борьбу златокудрого музыкального бога с музыкальным чертом-отравителем. К тому времени ни "ангела", ни "дьявола" в живых не было, сраму мифические персонажи не имут. Пушкинский Сальери демонстрирует публике не только все 7 смертных грехов, но в добавление к ним еще и удивительным образом совмещает полную творческую импотенцию с высшей квалификацией эксперта по шедеврам музыкального искусства и кровожадностью сказочного дракона.

Согласитесь - если бы один драматический герой не отравил другого, а, например, предательски заколол его или огрел поленом из-за угла, в мифе это ровным счетом ничего бы не изменило. Моцарт был в любом случае обязан ритуально умереть, чтобы сделаться Моцартом, а пара ему - "убийца", стало быть, им мог стать любой другой.

Принято считать, что обвинения ритуального характера - не для нормального суда присяжных, особенно когда один к одному стоят все семь "смертных грехов" в классической библейской терминологии. Но формально процедуру рассмотрения его дела мы должны запустить, хотя бы в связи с круглой датой его рождения. Давайте знакомиться с несчастным юбиляром.

ЛЕНЬ

Итальянец, хваткий провинциал, с 16 лет активно работавший в имперской столице Вене, он служил капельмейстером в Итальянском департаменте Венской оперы, не отказывался ни от каких спектаклей - и пользовался среди певцов репутацией "удобной подставки под голос": всегда ждал, никогда не забегал вперед, чутко аккомпанировал и аккуратно разучивал чужие арии с капризными премьерами и примадоннами. Можно было спокойно заниматься этим всю жизнь, но тогда бы классический "трудоголик" Сальери в историю вообще не попал, даже с черного хода...

Первый самостоятельный и явно успешный шаг в его творческой деятельности - то, что принято называть либо "мистификацией", либо "трудом музыкального "негра". Довольно пожилой уже "реформатор" оперного искусства Кристоф Виллибальд Глюк не смог в срок справиться с заказом из Парижа на оперу "Данаиды" - и передал работу молодому итальянцу Антонио Сальери. Сальери наняли с условием, что музыка сначала пойдет не под его, Сальери, именем, а под именем нанимателя. Потом же, если не провалится, то будет считаться написанной под чутким глюковским руководством. Сальери согласился. Когда дело открылось, это дало ему старт для куда более успешной карьеры, где было все - от громовых триумфов и полного иконостаса австрийских орденов за придворную службу до смерти в сумасшедшем доме. Не было только одного: лени. Несмотря на то что одна из первых его комических опер не сходила со сцен Австро-Венгрии лет сорок кряду (кстати, сюжет тот же, что и в советском фильме с "хитрой простушкой" Натальей Гундаревой в главной роли - "Трактирщица" Карло Гольдони, "La Locandiera"), он писал по две-три новые оперы в год и успевал еще при этом выполнять высочайшие заказы на мессы, хвалебные "Те Деумы" и прочий католический официоз. Причем именно Сальери установил в этом деле некоторые стандарты качества и вкуса. Его справедливо считают основоположником нового для тогдашнего церковного обихода стиля духовной музыки: вместо нагромождения многоголосных сложностей, в которых голоса хора как бы "перебивают" друг друга - простая и певучая тема в ажурной "оплетке" сопровождающих оркестровых украшений. Моцарта в конце его жизни прямо просили писать для церквей именно так, как Сальери приучил коллег-композиторов: чтобы нотам было тесно, а голосам просторно.

ГОРДЫНЯ

С 1788 года Антонио Сальери, написавший к тому времени горы оперной продукции и известный всей Вене, получает пост первого капельмейстера Императорского двора. Оклад и чин, на который претендовали многие местные музыканты, а в их числе, разумеется, и "златокудрый ангел" Моцарт, достался инородцу, выскочке и человеку, говорившему на официальном языке Империи с заметным акцентом! Не слишком удачные попытки отца Вольфганга Моцарта, зальцбургского скрипача Леопольда и его влиятельных венских друзей интриговать против итальянцев, надавливая на мозоль национальной гордости, успеха не имели. Капельмейстерская (то есть дирижерская и организаторская) работа синьора Сальери продолжались в общей сложности более 40 лет, из них ровно 35 - в должности главного музыкального эксперта Двора, причем маэстро пересидел трех императоров. На вершине славы и почета 73-летнему действительному статскому советнику Сальери оформили персональную пенсию с полным сохранением придворного жалованья после одного чрезвычайно странного происшествия, случившегося с ним в 1823 году.

ГНЕВ

Самый искусный царедворец и знаток "коридоров музыкальной власти" (уже не говоря о композиционных правилах венской классической школы, которые он, собственно, и доводил до их окончательного, теперешнего вида), маэстро Антонио Сальери неожиданно для всех порезал себе вены бритвой, и только чистая случайность спасла его от смерти вследствие чрезмерной кровопотери. Никто не получил вразумительных объяснений от пациента Сальери, ставшего "персональным пенсионером в смирительной рубашке". Его поместили в особую палату в доме умалишенных, под присмотр опытных врачей и санитаров, где он тихо и скончался в мае 1825 года.

ЧРЕВОУГОДИЕ И ПОХОТЬ

Из пары пушкинских реплик вроде "обед хороший, славное вино..." или "постой, постой, ты выпил... без меня!" хорошо виден не только гурман, но и узнаваемый "надувной демон-искуситель". Реальный Сальери описывается теми, кто его видел и говорил с ним, как человек маленького роста, с приветливой улыбкой и большой педант по части костюма, который не блистал дорогими или вычурными деталями, но как раз этим весьма эффектно выделялся из среды придворных "павлинов". Элегантный, подтянутый итальянец, в парике и безупречно выбритый.

Отменный семьянин, отец семерых дочерей. Однако есть одно английское выражение, описывающее карьерные амбиции творческих работников: a lust to fame - похоть к славе. Да, тот, кто не имеет этого смертного греха, рискует никогда не попасть на страницы газет, но надо признать, что наибольшую славу Антонио Сальери снискал не как композитор, не как капельмейстер или организатор, а как персонаж истории, рассказанной репортерам венских газет двумя санитарами той самой психиатрической больницы, где он находился на излечении в последние два года жизни. Странности поведения заслуженного маэстро они объясняли, с его собственных слов, правда, никем и ничем не подтвержденных, угрызениями совести по поводу смерти одного из музыкантов, давно работавших вместе с ним при дворе. К тому моменту далеко не все читатели венских газет могли хорошенько припомнить, кто такой Вольфганг Моцарт, но сообщенные санитарами факты совпали: действительно, в конце 1791 года, за 32 года до попытки самоубийства, предпринятой Сальери, его коллега и подчиненный неожиданно умер. Никто, кроме тех пресловутых двух санитаров, не слышал самооговора Сальери, но этого оказалось довольно, чтобы тема начала широко обсуждаться в печати и в салонах, где, собственно говоря, один венский острослов и поставил в шутку тот самый "пушкинский" вопрос о совместимости гения со злодейством.

СКУПОСТЬ

Видимо, из-за чрезмерно высокого жалованья на венской придворной должности наш "дьявол во плоти" занимался с учениками почти всегда бесплатно и удовлетворял свою скупость исключительно тем, чтобы коллекционировать их численно и качественно. Биографы отмечают его "старорежимный", несколько авторитарный стиль преподавания, но признают и добротность его методы в смысле опоры на логику и простые правила красоты и вкуса. Кроме Бетховена, который не только брал у Сальери уроки, но и посвятил учителю первые три свои скрипичные сонаты (и еще примерно полутора сот крепких профессионалов), из знаменитостей последующих эпох у него брали уроки гармонии и контрапункта король песен Франц Шуберт, поставщик австрийских салонных шлягеров Иоханн Непомук Гуммель, Франц Лист и даже... сын покойного неудачника Моцарта Франц Ксавер, которому Сальери лично выдал рекомендательные письма другим учителям как человеку, вполне способному достичь в искусстве сочинения музыки тех же высот, до которых дошел его отец.

ЗАВИСТЬ

Моцарт впервые столкнулся с искушенным в сочинении опер итальянцем в середине 1780-х годов, когда имела место одна курьезная премьера в Придворном венском театре. В один вечер шли два одноактных комических представления с музыкой - и интересно, что сюжет был практически один и тот же: производственный. Действие происходило за кулисами театра, где две оперные актрисы отчаянно ссорились из-за распределения ролей в новом спектакле. Там и там дамы колоратурами хотят переспорить друг друга. В обоих случаях их мирит ловкий импресарио. Разница была только в том, что зингшпиль "Директор театра" (немецкая опера с разговорными диалогами) был сочинен Моцартом и не имел успеха, а маленькая итальянская опера "Prima la musica, pоi le parole!" ("Cначала музыку, потом слова!") лишь подтвердила, что его соперник Сальери гораздо лучше умеет угождать вкусам публики: всем очень понравилось, даже Моцарту.

Так что реальному Антонио Сальери в связи с завистью достается одна возможность: быть ее объектом со стороны коллег, а особенно Моцарта, которому постоянно не везло именно там, где везло Сальери. Во всех справочниках и именных словарях музыкантов рубежа XVIII-XIX веков Сальери указан как "гордость и украшение европейского оперного искусства, мастерски владеющий правдивостью музыкального выражения, умением подчеркнуть и выявить страстные акценты оперной риторики". Моцарта там или нет вовсе, или он указан как автор не слишком удачных подражаний итальянским комедиям, таких, как "Свадьба Фигаро" или "Дон Джовании".

Во всем, что касается музыки для инструментов (то есть такой музыки, где не поют), Сальери открыто признавал первенство за своим коллегой Моцартом, а про себя неоднократно говорил, что ему в этом ремесле не хватает практики, поэтому квартеты или сонаты он писать не берется, а клавирные концерты пишет только для великосветских дам, которые его очень об этом просят.

И последнее: первым исполнителем знаменитой теперь повсеместно Сороковой - или соль-минорной - симфонии Вольфганга Моцарта (которая, как известно, одна из немногих его вещей, что при жизни автора прозвучали в хорошем исполнении, и была благосклонно принята) был именно Антонио Сальери. Он был тем дирижером, который смог достойно и качественно познакомить венцев с этой вещью.

Вывод из приведенных фактов очевиден. Для того чтобы не попасть в столь крупную "переделку" после смерти, Сальери должен был все делать наоборот: лениться, гневаться (на других, а не на себя!), ссориться с коллегами, не давать никому уроков, не разговаривать с санитарами в больнице, не сходить с ума, а главное - мучительно завидовать всем, с кем встречался. Но - с другой стороны - если знать, что в прикупе лежит, то нет смысла и карты сдавать.

Ну и то, ради чего все это и затеяно

Salieri
Requiem



Скачать:


Сообщение отредактировал stasha - 13.8.2008, 10:18

[Китти]

Прикольно, что я родилась вместе с Сальери в один день Сейчас буду читать про них

[stasha]

"Реквием Моцарта"
В.С Козырев

... Какая глубина.
Какая смелость и какая стройность
А. С. Пушкин ("Моцарт и Сальери")

Давно уже поутихли споры и дискуссии о жизни и деятельности величайшего немецкого композитора Вольфганга Амадея Моцарта. Каждая эпоха внесла нечто свое в понимание моцартовского наследия. И тем не менее, даже спустя 210 лет после скоропостижной кончины музыкального гения интерес к Вольфгангу Моцарту не ослабевает. Жизнь и творчество "бога музыки!" по-прежнему остается в центре внимания его исследователей, музыкантов и почитателей. По-прежнему во многих театрах, концертных залах, лекториях звучит музыка великого мастера, читают лекции о жизни и творчестве величайшего композитора всех времен. И это объясняется не только тем, что его музыка до сих пор является вечно живой. Необычное внимание к биографии Моцарта связано также и с тем, что для исследователей и по сей день глубокой тайной остаются некоторые события, относящиеся к последним месяцам его жизни...

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

Тогда в 1791 году, ему шел всего тридцать шестой год. Какой удивительной музыки и как фантастически много он успел написать за столь малое время. Им создано более шестисот музыкальных произведений, среди которых двадцать опер, полсотни симфоний, десятки концертов, сонат, месс...

В пять лет Вольфганг сочинил свой первый менуэт, в восемь он был уже европейски знаменитым чудо ребенком, а в двенадцать лет познал первую горечь людской недоброжелательности, закрывшей путь на сцену первой его опере.

С этого момента Моцарта постоянно преследуют вопиющий контраст между взлетами его великого духа и жестокой реальностью, мстящей гению за его возвышение над обыденностью. Благоговейные слова Гайдна, обращенные к его отцу Леопольду Моцарту: "Говорю вам перед богом, как честный человек, ваш сын величайший композитор, кого я знаю лично и по имени; у него есть вкус, а сверх того, величайшие познания в композиции..." - сопровождали его по жизни с одной стороны, и многолетние скитания музыкального гения по городам и весям в тщетных поисках устойчивой, соответствующей его творческим склонностям, службы, - с другой. Феноменальный успех "Свадьбы Фигаро" и "Дон Жуана", например, - и роковая неспособность извлечь из этого успеха, материальную выгоду. В этом, пожалуй состоит вся суть жизни музыкального гения.

До сих пор исследователи биографии В. А. Моцарта в недоумении: как могло случиться, что он, Моцарт, буквально озолотивший своей "Волшебной флейтой" либреттиста и театрального антрепренера Шиканедера, сам в это время умирал полунищим? Как могло произойти, что его похоронили по третьему разряду, прямо во рву вместе с десятком бродяг и нищих, не предоставив даже пусть и скромной, но отдельной могилы? И совсем уже загадочно: как могло случиться, что никто (даже жена) не проводила его в последний путь до кладбища, так, что и место погребения его до сих пор остается неизвестным?

Много загадок таит судьба Моцарта. Загадочна даже сама его смерть, которую до сих пор многие считают насильственной.

И как всегда бывает в таком случае: чем меньше исходных данных для развития конструктивных гипотез, тем больше простора для различного толка фантазии, не говоря уже об умышленной недобросовестности. Пользуясь тем, что некоторые события последних месяцев жизни Моцарта не поддаются точному объяснению, ряд исследователей готовы описать самую невероятную дугу, не чуждаясь при этом даже грубого изгиба и деформации действительности. Здесь не только мистика и интриги, но порой и неприкрытая ложь, клевета, чуть ли не средневековая медицина, и не в последнюю очередь, своеобразная подача информации. Некоторые исследователи биографии В. А. Моцарта, пытаясь дать ответ на причины его преждевременной кончины, с полной серьезностью стремятся утвердить мысль о том, что вся жизнь музыкального гения - от рождения до могилы - это "сманипулированная судьба". Об этом, в частности, как они полагают, свидетельствует тайная система чисел, якобы обнаруживающая прямые символико-алхимические связи со смертельным ядом, данным Моцарту, которая пронизывает все либретто и партитуру оперы "Волшебная флейта", и, кроме того, определяет важнейшие события его жизни.

Если верить этим магическим атрибутам, считавшимися еще в древних культурах многих народов священными, то окажется, что чуть ли не весь земной путь Моцарта проходил под какой-то особой звездой...

"Мы уверены, - восклицают мистификаторы, - что жизнь Моцарта с самого начала была запрограммирована и находилась во власти рокового числа: его рождение в 8 часов вечера накануне среды, высота Солнца в день его рождения составляла 8 градусов в созвездие Водолея... и, наконец, сумма цифр его полных лет жизни - 35 опять-таки чистая восьмерка... И все это случай? С трудом верится в это... Смерть его, в чем мы уже не сомневаемся, - это "сманипулированная судьба", ловко обыгранная с помощью этого рокового числа". Остается открытым вопрос: от того ли умер Моцарт, что создал "Волшебную флейту", или же создал ее, зная, что умрет?"...

Еще более глубокомысленно о судьбе великого Моцарта, выразился Гете: "Вообще вдумайтесь, и вы заметите, что у человека в середине жизни нередко наступает поворот, и если смолоду ему все благоприятствовало и удавалось, то теперь все изменяется, злосчастье и беда так и сыплются на него... Я думаю, человеку надлежит быть снова руинированным. Всякий незаурядный человек выполняет известную миссию, ему назначенную. Когда он ее выполнил, то в этом обличье на Земле ему уже делать нечего. И провидение уготовляет для него иную участь, но так как в подлунном мире все происходит естественным путем, то демоны раз за разом подставляют ему ножку, покуда, он не смирится... Явление, подобное Моцарту, навеки пребудет чудом, и ничего тут объяснить нельзя... Так было с Наполеоном и многими другими... Все они в совершенстве выполнили свою миссию, а значит, им пора уйти..."

Умерев, Моцарт, казалось, и в смерти следует своему исконнейшему, роковому предопределению, он был и остается посланцем другого мира.

Но, разумеется, более всего таинств и мистификаций сложилось вокруг последнего сочинения величайшего композитора, вошедшего в историю музыкальной культуры под названием "Реквием".

Широко известно, что ни одно из музыкальных произведений Моцарта не вызвало столь бурных дискуссий и мнений, как его последнее сочинение - так называемый "Реквием". Все сочинения В. А. Моцарта долгое время заслонялись спорами и спекуляциями вокруг данного музыкального произведения. Вся история возникновения этой поминальной мессы, заказанной ему в июле 1791 года при довольно загадочных обстоятельствах таинственным посланцем в сером, писавшейся великим композитором в предчувствии смерти и так и оставшейся не завершенной, уже сама по себе обнаруживает не только необычные, но и не поддающиеся проверке подробности, запечатлевшиеся в сознании Моцарта и его современников. Даже если бы нам удалось собрать все публикации и документы об этом последнем произведении музыкального гения и попытаться соединить воедино противоречивые данные о возникновении "Реквиема", то и в этом случае нам вряд ли удалось бы пролить свет на загадку происхождения этого ритуального сочинения. Нам пришлось бы с яркой отчетливостью проследить весь ход этого увлекательнейшего из литературных процессов, увидеть, как сквозь всю эту историю красной нитью тянется мистика, ложь и страх перед разоблачением, и как на благодатной почве слухов и замалчивания, обмана и неведения, возникают совсем странные и нелогичные ситуации, и то замешательство, усиливаемое журналистами, которое до самых последних времен держит просвещенный мир в неведении относительно того, существовал ли на самом деле заказчик "Реквиема" или же он является одной из величайших мистификаций в истории музыкальной культуры?

Хотя вряд ли логику дальнейших событий, происходивших в последние месяцы жизни В. А. Моцарта можно объяснить только заказом этой поминальной мессы, с чем якобы и приходил таинственный незнакомец.

Дело состоит в том, что и сам Моцарт, и его современники, и более поздние исследователи его биографии глубоко убеждены в том, что музыкальный гений умер не естественной смертью. Многие факты из его жизни говорят о насильственной его кончине. Выводы, сделанные многими исследователями, убеждают нас в том, что Моцарт был отравлен. Об этом свидетельствуют и медицинские заключения, полученные в результате анализа симптомов его последней болезни.

Хорошо известно, что и сам Моцарт был убежден в том, что его отравили, и впервые сказал об этом своей жене Констанце за несколько месяцев до своей смерти.

История болезни Моцарта вплоть до лета 1791 года в буквальном смысле слова "пуста", и даже его собственных признаний в письмах о заразных заболеваниях и невралгических головных болях, которые вполне естественны для нормального человека, недостаточно, чтобы превратить его в "больного", тем более, что его личная и интимная жизнь того времени свидетельствует о цветущем здоровье. Человек, плохо чувствовавший себя, а тем более хроник, никогда бы не решился ни на длительное путешествие в 1789 году в Прагу, ни на поездку во Франкфурт осенью 1790 года для участия в коронационных торжествах императора Леопольда II. Нельзя не отметить также и тот факт, что ни один год его творческой жизни не был столь плодотворным как роковой 1791 г.

Лишь летом последнего года своей жизни он вдруг почувствовал первое недомогание, после чего у него все больше и больше стало укрепляться подозрение, что кто-то покушается на его жизнь. Это подозрение еще более усиливается после того, как в июле 1791 года к Моцарту неожиданно является странный серый посланник с предложением, от которого Моцарт приходит в неописуемое волнение. Предложение таинственного незнакомца и болезнь Моцарта, не исключено, явилось стечением обстоятельств, но заказ Моцарту ритуальной мессы тем не менее произвел на него весьма сильное впечатление, так что после ухода странного заказчика "Моцарт даже выработал иные, весьма удивительные мысли, и когда его пытались отвлечь от них, он замолкал, так и оставаясь при своем" (Ниссен).

Все оставшиеся дни, вплоть до своей смерти, которая наступила 5 декабря 1791 года, Моцарт живет и работает только с мыслью об этой поминальной мессе, и под впечатлением, произведшим на него необычайным образом анонимного заказчика.

Неправдоподобная и скоропостижная кончина В.А. Моцарта дала богатую пищу для размышлений его современникам. Начиная с 1791 года молва, что он был отравлен, никогда не затихала. Так, уже Немечек, его первый биограф, пусть и очень осторожно, в этом смысле выразился так: "Его ранняя смерть, если впрочем она не была ускорена искусственно произошла 5 декабря 1791г...".

"Берлинский музыкальный еженедельник" так же отмечал: "Моцарт скончался. Он вернулся домой из Праги больным и, с той поры слабел, чахнул с каждым днем... Так как тело после смерти сильно распухло, предполагается даже, что он был отравлен..."

Неоднократные высказывания самого Моцарта, что его отравили, и его намеки Констанце, что на его жизнь кто-то покушается, привели к тому, что это подозрение все снова и снова становится поводом для жарких дискуссий. При этом имелся в виду медленно действующий яд, который давался Моцарту через большие промежутки времени: первый раз, видимо, в конце июня 1791 года, когда он впервые почувствовал себя плохо и высказал мысль о своем отравлении, и смертельная доза, вероятно, в сентябре того же года, рокового для композитора, когда он находился в Праге.

Поскольку симптоматология отравления мышьяком не соответствует течению клинической картины последней болезни Моцарта, то речь в этом случав может идти только о единственной интоксикации - о систематическом отравлении композитора ртутью. Головные боли, головокружения, рвота, потеря веса, неврозы, депрессия, легкая возбудимость и беспокойное состояние - все это симптоматология остро очерченного ртутного отравления. А ощущение озноба во время болезни Моцарта - это прямо-таки классическое при действии яда данного типа.

Теперь, когда были проведены многочисленные медицинские экспертизы и исследования последней болезни Моцарта, вряд ли можно более сомневаться в том, что Моцарт стал жертвой отравления ртутью, которая, начиная с середины лета рокового для него года, систематически давалась ему в умеренных дозах, пока во второй половине сентября того же года он не получил смертельную, после чего у него начали сильно опухать руки и ноги, а затем и все тело. Очень существенно будет отметить и характерный зловонный запах, свидетельствующий о внутреннем разложении организма, и резкое усиление его сразу же после наступления смерти, что сделало невозможным вскрытие тела.

Версия о насильственной смерти композитора после его кончины получила распространение не только в империи Габсбургов, но и далеко за ее пределами. Подозрения, положенные в основу этой версии, подкреплялись еще и тем, как был погребен В.А. Моцарт.

А хоронили его с необычайной торопливостью, можно сказать, по-воровски, чтобы скрыть даже факт смерти музыкального гения, не проявив даже элементарного уважения, приличествующего хотя бы его положению как помощника капельмейстера собора св. Стефана и званию придворного капельмейстера и композитора, обозначенному в той же записи приходского священного храма, в которой в качестве смертельной болезни Моцарта указана... "просянка". Тело его даже не внесли в собор, а прощальный обряд наспех совершался у капеллы св. Креста, прилегающей к передней стенке храма.

Еще более странным было решение захоронить композитора "по третьему разряду" и то, что решение это было принято по указанию барона ван Свитена, человека не только знатного, но весьма состоятельного, и притом, если верить ему самому, ценившего гений Моцарта. После краткого обряда отпевания гроб с телом Моцарта повезли на кладбище св. Марка. Лишь немногие присутствовали в капелле и пошли проводить Моцарта в последний путь. Среди них были ван Свитен, Сальери, ученик Моцарта Зюсмайр, композитор Албрехтобергер (вскоре назначенный на освободившиеся место помощника капельмейстера в соборе св. Стефана) и некоторые другие лица.

Но до кладбища никто из них не дошел: якобы из-за того, что пошел сильный дождь, переходивший в снегопад. Все сопровождавшие катафалк с телом Моцарта шли будто бы под зонтиками, а погода все более ухудшалась и заставила их повернуть назад, обратно. Этот рассказ, объяснивший, почему не проводили Моцарта до могилы, жители Вены слышали от ван Свитена и Сальери, и, разумеется, недоумевали, ибо все-таки нашлись люди, которые хорошо помнили этот день.

Естественно, версия о разбушевавшейся стихии была создана для того, чтобы хоть как-то оправдать странное поведение людей, сопровождавших Моцарта в последний путь. А чье бы то ни было присутствие на кладбище могло бы помешать осуществлению замысла, который заключался в том, чтобы могила величайшего немецкого композитора навсегда затерялась, ибо распространение слухов об отравлении Моцарта могло привести к эксгумации его тела с целью исследования и решения вопроса о применении яда. Ван Свитен, положение которого при дворе слишком пошатнулось к этому времени, понимал, что легко можно навлечь гнев императора, если на кого-либо из его окружения ляжет страшная тень подозрения. Именно поэтому он принял все меры и распорядился о погребении Моцарта "по третьему разряду", т.е. во рву вместе с телами десятка бродяг и нищих, позаботившись также и о том, чтобы никто не запомнил местонахождение этого рва.

Вдову Моцарта не пустили на похороны, объяснив ее отсутствие болезненным состоянием в связи с пережитым горем. Потом ей сказали, что на месте погребения Вольфганга поставили крест. Но если даже предположить, что это было правдой, то остается загадкой, почему она впервые посетила кладбище только через много лет (лишь в 1808 году) К тому времени место погребения заросло травой и сравнялось, а могильщик, который совершал захоронение Моцарта, давно умер. И Констанца, естественно, не нашла никаких следов захоронения супруга.

Слухи об отравлении Моцарта получили особо широкое распространение после попытки самоубийства Сальери, предпринятой им в 1823 году и распространения сведений о признании его на исповеди. Хотя еще осенью 1791 года, когда Моцарт слег, Антонио Сальери уже открыто обвиняли в том, что это он отравил Моцарта, тем более, что они, несмотря на взаимные уверения в дружбе, были тайными соперниками.

Причем враждебность однозначно исходила лишь от Сальери. Отец Вольфганга, Леопольд Моцарт, еще 18 марта 1786 года писал своей дочери "Наннерль": "Сальери со своими приспешниками опять готов перевернуть небо и ад, лишь бы только провалить постановку (оперы "Свадьба Фигаро")..." Эту скрытую враждебность Сальери по отношению к Моцарту отмечали впоследствии многие исследователи взаимоотношений двух соперников.

Если даже оставить в стороне враждебность и вероятность отравления Сальери своего соперника, то "козни" Сальери заслуживают внимания хотя бы по той причине, которую, указывает Паумгартнер: "Имя Антонио Сальери тесно связано в истории музыки с именем Вольфганга Амадея Моцарта. Именно на него взваливается большая часть вины за финансовые неудачи Моцарта. С полным правом можно сказать, что он понимал значимость конкурента и боялся его, и потому плел интриги". Поэтому неоднократные, высказывания самого Моцарта, что его враг композитор Антонио Сальери покушался на его жизнь, а также намеки Констанце об этом, привели к тому, что это подозрение все снова и снова становится поводом для жарких дискуссий. При этом имеется в виду медленно действующий яд, который давался Моцарту через большие промежутки времени.

Хотя Моцартоведы в большинстве своем придерживаются официальной версии кончины В. А. Моцарта, согласно которой виновником считается Сальери, тем не менее не все склонны верить, что Сальери отравил Моцарта, что он завидовал ему. Сальери до самой смерти Моцарта имел все основания считать себя первым композитором. И его превосходство было убедительно закреплено уже в его титуле: первый капельмейстер империи... Его обожала и публика, и императорский двор. Его признала вся Европа. Опера Сальери "Тарар" шла при переполненных залах, а поставленный следом моцартовский "Дон Жуан" - провалился. И таких примеров можно привести достаточно. Так неужели этот самовлюбленный музыкант, да к тому же итальянец (музыка тогда считалась профессией итальянцев) мог позавидовать какому-то неудачнику, да к тому же немцу - Моцарту. И еще настолько позавидовать ему, что даже решил его отравить.

Это просто нелепость, тем более, что слухи об отравлении Моцарта поползли по Европе уже после его кончины. Только безумец мог связать их с Сальери.

Даже, когда умер император Иозеф II и на престол взошел Леопольд II, который в отличие от прежних повелителей не был знатоком музыки, хотя недурно играл на лире, нет никаких оснований полагать, что с этого момента в отношениях Сальери с Моцартом могло что-то измениться. Как всегда при новом царствовании все прежние фавориты тотчас потеряли свои места, в том числе и Сальери.

Новый император сказал: "Этот Сальери невыносимый эгоист. Он хочет; чтобы в моем театре ставились только его оперы и в них пели только его любовницы". После этих слов императора Сальери, естественно, ушел в отставку. В этой ситуации Моцарт мог рассчитывать на место Второго Капельмейстера и даже подает прошение на имя императора. Но Сальери был прекрасно осведомлен обо всем, что происходило во дворце и какие интриги плелись вокруг него, Моцарта, чтобы вдруг увидеть в нем соперника.

Говорить о том, что Антонио Сальери будто бы боялся своего соперника, было бы преувеличением. Надо помнить, что слава Моцарта пришла к композитору, главным образом, после его кончины. А до этого момента он более известен как гениальный музыкант-исполнитель, и менее, как сочинитель. Поэтому Антонио Сальери мог спокойно почивать на лаврах. В связи с этим необходимо еще раз подчеркнуть, что у Сальери не было никаких оснований покушаться на жизнь "бога музыки".

Правда, утверждают, что через четверть века после кончины Моцарта сам Сальери на исповеди признался священнику, что он отравил Моцарта, после чего сошел с ума, и попытался перерезать себе горло.

Если даже поверить в эти слухи, то все происходило наоборот: Сальери сначала сошел с ума, а потом уже объявил, что отравил Моцарта. Вот что писала тогда об этом венская газета: "Нашему многоуважаемому Сальери никак не удается умереть. Его тело подвержено всем старческим слабостям. Разум покинул его. Говорят, даже в бреду больного воображения он винит себя в преждевременной смерти Моцарта. В этот вымысел не верит никто, кроме самого больного старика..." Кстати, в разговорных тетрадях Бетховена записано обо всем этом: "Пустая болтовня..."

Любая биография В. А. Моцарта, сконцентрировавшая свое внимание исключительно на личности "бога музыки" и на взаимоотношениях его с Сальери и не желающая замечать иных фактов и особенностей характеров других лиц, игравших в жизни композитора важную роль, что относится особенно к его последним месяцам и дням жизни, никогда не сможет претендовать на объективное отражение жизни музыкального гения. Вместе с тем, также бездоказательно и ложно было бы утверждать, что Моцарт умер от того, что пришел конец отмеренному ему сроку жизни. Не прилагая особых усилий, можно собрать немало источников, рассеянных по разным странам, где говорится именно об отравлении Моцарта, - и авторы их вряд ли были глупее и безответственнее некоторых современников, пытающихся отстаивать именно эту версию о причине смерти "бога музыки". И отравление, если и дальше не искать вероятных преступников и мотивов убийства, навсегда может остаться загадкой для истории.

В этом пункте следует сразу же оговориться, что Сальери не мог быть единственным виновником и участником убийства Моцарта. Да и сам Сальери, если верить, что он действительно признался в своих злодеяниях, обвиняет себя только лишь в соучастии в преступлении.

Следы остальных соучастников преступления до сих пор теряются в дебрях неизвестности.

Но если Сальери и в самом деле был замешан в заговоре против Моцарта, то подстрекатели должны были опасаться, как бы императорский и королевский придворный капельмейстер и в самом деле не вздумал вдруг исповедываться в своей вине или в соучастии в преступлении. Нельзя забывать, что Сальери был тесно связан с Габсбургским двором, на который таким образом ложилась в какой-то степени тень этого подозрения. Упоминание об этом необходимо, ибо именно стремлением защитить двор от этой тени объясняется появление в печати документа, известного под названием "Карпаниева защита Сальери", автором которой был осведомитель австрийской тайной полиции, оплачиваемый непосредственно из императорской казны.

Поскольку неспокойная совесть Сальери все же мучила его, то личность ранга Сальери могла стать неудобным свидетелем. Похоже, что так все и происходило, ибо инспираторы убийства Моцарта просто вынуждены были объявить Сальери помешанным и почти силком отправить его в богадельню.

Несомненно, Сальери никак не мог быть ключевой фигурой в осуществлении плана отравления Моцарта, как не способный на потенциальное убийство своего соперника. Чаще всего, неопределенный в своих намерениях из-за характера структуры своей личности, он не мог быть непосредственным исполнителем. Будучи ортодоксальным католиком и предусмотрительным тактиком, он мог препоручить замысел по уничтожению Моцарта другому лицу, - это в его духе. И все-таки Сальери не имеет прямого отношения к участию в отравлении Моцарта.

Кто же тогда это мог сделать? Прежняя биография В.А. Моцарта до недавнего времени почему-то забывала хотя бы со стороны заглянуть на его ученика, Франца Ксавери Зюсмайра, который одновременно являлся также и учеником Сальери. Разве не более, чем странным должно показаться исследователям, что Зюсмайр, будучи учеником Моцарта, этого непримиримого противника Сальери, продолжает сохранять с последним дружеские отношения?

Поскольку Сальери никогда не был у Моцартов дома, то в качестве исполнителя смертного приговора - исходя их аспекта отравления великого мастера - напрашивается только его доверенное лицо - Зюсмайр. В честолюбивом Зюсмайре Сальери, несомненно, мог найти то послушное орудие, которому он мог рискнуть довериться относительно своего замысла или заговора круга людей, в той или иной мере имевших отношение к отравлению Моцарта.

Не обладая музыкальной глубиной и оригинальностью мышления, Зюсмайр не мог относиться к Моцарту с благоговением. Из-за своей эмоциональной незрелости, а скорее, заурядного интеллекта, он не был также способен и создать что-нибудь великое, хотя, бесспорно, был музыкально одаренной личностью.

Зюсмайр, может быть, и любил музыку Моцарта, но его отношения с учителем, который шутливо называл его "балбесом", были довольно странными. Зюсмайр с самого своего появления в семье Моцартов, подружившись с Констанцией, а затем вступив с ней в любовную связь, в результате чего у них родился сын, совсем вжился в стиль своего наставника, что проявлялось в самых крайних формах. Он даже подчерк маэстро настолько усвоил, что их стиль письма совсем было не отличить - так, что в последствии исследователи творчества Моцарта изрядно потрудились и поломали голову, чтобы узнать, кому принадлежат на самом деле музыкальные произведения: Моцарту или его ученику? Зюсмайр, несомненно, извлек пользу из ранней смерти Моцарта, ибо некоторые произведения гения еще продолжительное время приписывались Зюсмайру, что вполне совпадало с его намерениями.

Зюсмайр, несомненно, хорошо был осведомлен о творческом характере своего учителя, и даже посвящен в процесс музыкального восприятия. Когда Моцарт умер, Зюсмайр без особых усилий завершил "Реквием". Эта, впрочем, не слишком высоко оцененная услуга, составляет единственное светлое пятно в его творческой биографии. И лишь сопричастность к моцартовскому "Реквиему" спасла его имя от полного забвения.

После смерти Моцарта Констанца и Зюсмайр поспешно разошлись. Что было причиной их разлада, учитывая, что у них был общий ребенок, и что Зюсмайр закончил для Констанцы "Реквием" - сказать довольно трудно, и здесь можно строить лишь различные догадки. Конечно, Сальери мог склонить своего ученика к отравлению "бога музыки". Находясь в учениках Моцарта, а фактически и его личным секретарем, он, несомненно, мог оказывать неоценимые услуги Сальери, а через него и другим заинтересованным в смерти Моцарта лицам. Зюсмайр мог устранить своего учителя и из собственных побуждений. Об этом, конечно, забывать не следует. Процветающий Сальери мог способствовать его карьере, что, надо заметить, он и сделал после смерти Моцарта. Одно только неясно: для чего все-таки Сальери, необходимо было устранять Моцарта?

Однако, в случае с Зюсмайром нельзя не обратить внимание на одно обстоятельство: через несколько лет Зюсмайр внезапно заболел от таинственной болезни и вскоре умер. После загадочной смерти Зюсмайра странным образом сразу же было ликвидировано все связанное с этим именем, в том числе портреты, письма и другие документы. А Зюсмайр, как известно, после кончины своего учителя стал слишком заметной фигурой, чтобы после его смерти ничего не сохранилось. Создается такое впечатление, что кто-то заметал следы, убирая главного свидетеля, а возможно и непосредственного исполнителя чьей-то воли.

Как ни странно, но в этом же году исчезли незаметно один за другим и другие свидетели таинственной смерти и похорон великого композитора - барон ван Свитен и архиепископ Мигацци. Неужели это опять дело рук того же Сальери? Нет, здесь что-то не так. Но нельзя не обратить внимание на то, сколь имен упоминается в связи с попыткой проникнуть в тайну гибели "бога музыки". В какой мере и как конкретно были причастны к заговору против Моцарта эти действующие лица, окружавшие его в последние месяцы его жизни, сказать довольно трудно. Это был скорее заговор, а не просто убийство. Об этом свидетельствует и крупномасштабное уничтожение улик и действующих лиц, причастных в той или иной степени к последним месяцам деятельности В. А. Моцарта. И это происходило обычно в те годы, когда заметно обострялся интерес общественности к обстоятельствам загадочной гибели и очередного приоткрытия завесы над этой тайной.

В частности, загадкой для истории остается и смерть ближайшего друга В. А. Моцарта - Хофдемеля, который при таинственных обстоятельствах якобы покончил жизнь самоубийством, перерезав себе горло, в тот же день, когда скончался Моцарт. Хофдэмель, несомненно, слишком много знал как доверенное лицо великого мастера, и, скорее всего, с ним просто расправились, напугав до смерти его супругу и заставив ее молчать.

Кстати, то же самое пытались проделать и с Сальери: когда он попытался заговорить, ему то же хотели перерезать горло.

В работах некоторых авторов прослеживается и еще одна версия скоропостижной кончины великого композитора, согласно которой "бог музыки" мог стать жертвой масонов, т.е. своих же братьев по ложе. Как они полагают, масоны не могли простить ему того, что в опере "Волшебная флейта" Моцарт посмел раскрыть их таинства, причем, как предполагается, он был убит по приговору тайного судилища. Хорошо известно, что Моцарт, считаясь с духом времени, стал в 1784 году членом масонской ложи. Надо заметить, что большинство знаменитых фигур из окружения Моцарта - как друзья, так и враги - входили в какую-нибудь одну из восьми существовавших тогда в Вене масонских лож. Так, точно доказано, что барон Готфрид ван Свитен был алюминатом. Мог входить, как и все государственные высокопоставленные чиновники, в одну из этих лож и Антонио Сальери.

Стремительно пройдя низшие ступени, Моцарт за короткий срок сделал поистине головокружительную карьеру и уже через несколько месяцев после вступления в масоны получил доступ в ложу мастеров. На время первого масонского взлета приходятся и первые сочинения соответствующего характера. Но этот энтузиазм Моцарта по-видимому уже на втором году своего пребывания в масонах пошел на убыль: то ли воодушевление Моцарта стадо гаснуть само собой (будучи натурой неуравновешенной, он легко воспламенялся и так же скоро ко всему охладевал); то ли дальнейшие метаморфозы венских лож, которые к тому времени можно назвать прямо-таки удручающими, сказались на его деятельности в качестве мастера.

Однако, ряд исследователей напрочь отвергают версию участия в заговоре масонов, убийцу Моцарта бессмысленно искать среди масонов, ибо братья по ложе скорее должны быть благодарны ему за то, что их гений в трудное для масонского движения время, в дни гонений на них сумел довести в своей "Волшебной флейте" до широкой публики и общественности "идеалы человеческого братства". У масонов, как считают многие исследователи, не было никаких мотивов для устранения музыкального гения. Об этом свидетельствует и тот факт, что братья по ложе постоянно поддерживали Моцарта в его творчестве, а в конце апреля 1792 года, кроме того, состоялось "траурное заседание ложи".

В том, что масоны ни в коей мере не причастны к смерти Моцарта, убеждает и круг лиц, принимавших активное участие в судьбе Моцарта до и после его кончины. Это прежде всего Антонио Сальери и Зюсмайр, барон вал Свитен и Констанца, а также некоторые религиозные деятели, которые смотрели на масонов как на врагов религии и императорской династии. Скорее всего кто-то из них убийством Моцарта рассчитывал одновременно нанести удар и по масонскому движению, обвинив масонов в причастности к смерти выдающегося композитора. Во всяком случае, при желании и умении, спихнуть вину на ничего не подозревающих масонов не представляло особой сложности. Этим, видимо, объясняется и благожелательное отношение властей к постановке оперы "Волшебная флейта", дабы отвести от себя подозрение в замышляемом убийстве.

Нельзя не отметить и тот факт, что даже Сальери, забыв о враждебности к Моцарту, присутствовал на премьере "Волшебной флейты", а когда опера закончилась, был растроган и впервые обнял Моцарта.

Как бы там ни было, но в биографии Моцарта был очень странный поворот - некое стремительное таинственное падение его карьеры. Еще в 1785 году публика его обожает, и вдруг ... все отворачиваются от него ... Это, несомненно, был век коварных интриг. Но дело обстояло здесь, скорее всего, не в этих интригах, а в гораздо большем, и связаны эти неудачи с совершенно иными причинами. Этот поворот в его жизни можно более убедительно объяснить, если принять во внимание, что именно с этого периода, когда он вошел в одну из масонских лож, начались все его несчастья.

Во всяком случае "в сохранившихся документах той поры царит растерянность", - как лаконично отмечает О. Э. Дейч. Видимо, это, объясняется тем, что в декабре 1785 года император Иозеф II, кстати, по инициативе Игнаца фон Борна, отдал распоряжение о слиянии восьми существовавших тогда лож в две. Ложа Моцарта "благотворительность" в результате этого слияния растворилась во "Вновь венчанной надежде". Магистром этой ложи стал барон Филипп фон Герберт. Во главе другой ложи "К истинному согласию" остался Игнац фон Борн.

Дальнейшие события, развернувшиеся после смерти императора Иозефа II в 1789 году, можно было бы охарактеризовать как катастрофические для масонского движения. Старый император хотя и не был масоном, но в отличие от матери Марии Терезы, не видевший в масонстве ничего, кроме оскорбленного чувства эрзац религии, ложи все-таки терпел. Но после вступления на престол императора Леопольда II сразу же подул другой ветер. Леопольд вошел в ложу масонов не задолго до своего вступления на престол. Но его отношение к масонству становилось все более неприязненным. Неприязнь Леопольда разделяли и некоторые приближенные императорского двора. Так, еще при либерально настроенном императоре Иозефе II венский архиепископ Антон Кристоф Бартоломеус постоянно находился в непримиримой борьбе с масонами. Его приводила в ярость не только то, что многие духовные лица вступили в ложу, но и любая попытка прославления масонства. Леопольд Алоис Хофман, предавший ложи и ставший доносчиком, имел тесную связь с архиепископом Мигацци, а также с Коллоредо и Сальери. Все они придерживались того мнения, что Вена - верная сестра революционному Парижу, по причине чего и в Австрии возможно свержение государственного порядка и цареубийства. При этом имелось в виду, прежде всего, ложа "К истинному согласию", гроссмейстером которой был Борн и где часто бывал Моцарт. Борн был самой значительной фигурой австрийского масонства.

Из-за изменившейся политической ориентации правительства Леопольда II масонский орден лишился прежней благосклонности, в нем даже стали видеть центр политического и религиозного либерализма. Масонов уже открыто начинают называть врагами народа, религии, и императорского дома. Большинство членов ордена просто стали покидать ложи. Возможно, именно под давлением этих обстоятельств В. А. Моцарт начал работать над масонской оперой "Волшебная флейта", в которой открыто прославлял идеалы масонов. Кроме того, в этот же период он стал носиться с проектом создания новой масонской ложи под названием "Грот" на основе реформаторских идей. Естественно, это не осталось без внимания императорского двора, имевшего везде глаза и уши. И, разумеется, реакция нового императора, устроившего гонения на масонов, не могла быть доброжелательной. Моцарт в глазах императора уже перестает быть именитой личностью - он становится опасен императорскому дому и его окружению. В Вене одна за другой терпят провал его последние оперы. И в этом надо видеть не только одни интриги придворного капельмейстера Антонио Сальери, который сам находится в этот период в опале. Материальное положение композитора сильно пошатнулось и становится безысходным. Все указывало на приближение какого-то перелома. И он последовал: император Леопольд принял решение основать "истинную масонскую ложу", которая состояла бы из "хороших" и "послушных" масонов, "кои должны снять с себя подозрения в революционных интригах и засвидетельствовать тем самым лояльные патриотические чувства". Моцарт не стал выражать свои верноподданнические чувства. Судьба Моцарта была предрешена, но он продолжал работать над "Волшебной флейтой", опасаясь оставить ее незавершенной, ибо прекрасно сознавал, что тучи сгущались над ним не напрасно. И он не ошибался.

Весной 1791 года неожиданно распрощался со своей ложей барон Филипп фон Герберт, а через несколько месяцев скоропостижно скончался. В середине июля того же года за ним последовал и барон Игнац фон Борн, идейный вдохновитель и организатора "Истины", с которым у Моцарта были весьма тесные отношения: ни у кого не вызывало сомнения, что тот и другой были насильственно устранены с политической арены. Результаты этого повального мора не преминули сказаться на судьбе венских лож, и одна из них, "К истинному согласию", спустя год принимает решение о полном роспуске. Именно в это время, в июле 1791 года, получил первую дозу яда и сам Моцарт.

Уже когда умер Борн, Моцарт стал высказывать предположение, что кое-кто покушался, должно быть, и на его жизнь, намереваясь отравить его. С этого момента его часто стало посещать предчувствие смерти.

Обстоятельства неправдоподобной и скоропостижной смерти В.А. Моцарта дают, таким образом, все основания полагать, что "бог музыки" погиб не от руки убийцы - одиночки, в частности, своего соперника Антонио Сальери, как это пытаются представить некоторые исследователи, а стал, скорее всего, жертвой заговора императорского двора с целью его устранения как активного деятеля масонского движения, в котором император Леопольд и его окружение видели смертельную опасность для существующего государственного порядка и для себя лично. Наглядный пример такой опасности для представителей верховной власти Австрии являл собой Париж, где члены тайного общества - якобинцы - два года назад свергли ненавистное самодержавие и провозгласили лозунг: "Свобода, равенство и братство" всех народов. Именно страх пред грядущей революцией, которую олицетворяло масонское движение в Вене, заставил правительственные круги Леопольда и его лично предпринять энергичные меры по устранению с политической арены насильственным путем руководителей венских лож и установление Полного контроля за деятельностью масонов.

Такая же участь постигла и В.А. Моцарта, ставшего в последние годы своей жизни весьма заметной фигурой в масонском движении в столице Австрии и не желавшего склонять голову перед волей императора. Найти исполнителей вынесенного ему императором смертного приговора уже не представляло особой сложности: в окружении В.А. Моцарта было достаточно действующих лиц, настроенных по отношению к нему враждебно.

На этом казалось бы можно было и поставить точку в деле о таинственной кончине величайшего композитора XVIII столетия. Версия о заговоре правительственных кругов и лично императора Леопольда II против В.А. Моцарта представляется сейчас наиболее вероятной. Жизнь и смерть Моцарта может быть осознана и оценена только с учетом идеологических и исторических событий, происходивших в Европе под влиянием Французской революции. Многие факты того времени из биографии Моцарта свидетельствуют о том, что нити заговора против него идут в высшие эшелоны власти.

В частности, все лица, принимавшие определенное участие в последние месяцы жизни и его похоронах, имели непосредственное отношение к императорскому двору. Так, при рассмотрении версии отравления великого композитора ртутью, можно с определенностью сказать, что сам яд мог поступать либо от графа Вальзегга цу Штуппаха, или от барона ван Свитена. Кто из них непосредственно поставлял яд, сказать сейчас довольно сложно. Но примечательно то, что Идрия (Краин), где добывалась ртуть, входила во владения графа Вальзегга, в то время как Ван Свитен являлся, сыном лейб-медика императрицы Марии Терезии, который первым стал применять сублимат ртути для лечения сифилиса. Хотя медицинские познания ван Свитена - младшего, как установлено по источникам, не были столь обширны, как у его отца, тем не менее, нельзя исключать, что императорская семья могла ему поручать особые задания, в частности, изготовление ядов из ртути для устранения особо опасных противников. Роль же графа Вальзегга, видимо, сводилась лишь к поставке императорскому дому необходимого количества ртути для этой цели, хотя, нельзя исключать, что он мог быть и ключевой фигурой в этой цепи заговорщиков.

Подмешивать же в пищу Моцарта яд имел непосредственную возможность только один из участников заговора - Ксевар Франц Зюсмайр, ученик Моцарта и Сальери. На эту мысль о непосредственном исполнителе отравления музыкального гения наводит тот факт, что после смерти В.А.Моцарта Зюсмайр был так облагодетельствован самим императором, что сразу получил звание придворного капельмейстера, которого Моцарт добивался ни одни год своей творческой жизни. Это, согласятся многие, слишком ух щедрая награда для, никому доселе неизвестного, ученика Моцарта и Сальери. Такие почести Зюсмайру, несомненно, могли быть оказаны императором только за особые заслуги перед ним. Роль же Сальери, придворного композитора и капельмейстера в этом заговоре состояла лишь в интригах против своего соперника.

Таким образом, выстраивается последовательная цепочка исполнителей смертного приговора, вынесенного В.А. Моцарту непосредственно императором Австрии Леопольдом II, ведущая прямо в императорский дом.

Естественно, это пока только версия, рабочая гипотеза: неопровержимых доказательств на сей счет до сих пор не существует. И все же, что касается смерти В.А. Моцарта, его окружения и их роли в дальнейшем развитии событий, предшествовавших его кончине, то бесспорно данная гипотеза позволяет обрисовать новую перспективу видений тех далеких от нас исторических событий.

В аспекте новой версии о гибели В.А. Моцарта остается лишь выяснить вопрос касающийся основной темы исследования: какое отношение к заговору против В.А. Моцарта имела поминальная месса, вошедшая в истории музыкальной культуры под названием "Реквием"? Является ли этот ритуальный заказ составной частью плана по устранению "бога музыки", или же он представляется всего лишь случайным стечением обстоятельств, никоим образом не связанных с заговором?

Кроме того, необходимо выяснить, почему возникло столько таинственности вокруг этого последнего сочинения музыкального гения?!

Хорошо известно, что сразу же после смерти Моцарта были предприняты отчаянные попытки скрыть от общественности даже сам факт написания этого сочинения, хотя сделать это уже было невозможно, поскольку еще при жизни великого композитора работа его над "Реквиемом" стала достоянием гласности широкого круга его друзей и знакомых. Если предположить, что ритуальный заказ являлся составной частью плана по устранению Моцарта, то здесь мы сталкиваемся с другим, не менее сложным вопросом: с какой целью был сделан Моцарту данный заказ? Какой смысл вкладывался заговорщиками в данный "Реквием"? Для психологического воздействия на получившего уже яд ставшего опасным масона, по-прежнему представлявшего для императорского двора угрозу как политического и общественного деятеля, каковым стал к тому времени В.А. Моцарт? Но такая версия совершенно не вписывается в общую картину "тихого" убийства музыкального гения, каким представлял собой медленно действующий яд? Слишком большой резонанс в Европе произвела Французская революция 1789 года, чтобы власти Австрии могли прибегнуть к столь изощренным методам расправы со своими противниками. Моцарт должен был уйти из жизни тихо и незаметно.

Это подтверждает весь дальнейший ход событий - уничтожение всех улик, которые могли пролить свет на совершенное преступление: тихие похороны, частичное или полное сокрытие многих его сочинений, документов, писем и, наконец, уничтожение самих свидетелей - участников заговора против Моцарта. Все предпринималось для того, чтобы скрыть страшную тайну преступления XVIII столетия и даже сам факт написания поминальной мессы. Поэтому, скорее всего, прав был Моцарт, предчувствуя, что с заказчиком "Реквиема" были связаны обстоятельства особого рода. Что же это за обстоятельства? Чтобы ответить на этот весьма нелегкий вопрос, прежде всего необходимо будет выяснить, кто мог быть заказчиком поминальной мессы? Несомненно, именно здесь лежит ключ к пониманию ряда событий, которые предшествовали трагической смерти величайшего композитора той отдаленнейшей от нас эпохи, в которую пришлось жить и трудиться музыкальному гению.

Высказывается предположение, что таинственным заказчиком поминальной мессы был граф Вальзегг цу Штуппах, ибо в "сером посланце", оказавшим столь сильное впечатление на В.А. Моцарта, современники легко узнавали слугу графа - Антона Лайтгеба, который, впрочем, также скончался при весьма загадочных обстоятельствах. Как гласят легенды, граф фон Вальзегг цу Штупах был отличным флейтистом. Он держал прекрасный оркестр. Но у него была слабость: он мечтал прослыть композитором, хотя сам ленился сочинять. Поэтому он предпочитал тайно заказывать музыку хорошим композиторам. У него незадолго до этого случая умерла жена, и граф, по свидетельству барона Готфрида ван Свитена, пожелал сочинить Реквием по случаю ее кончины. "Это достойная мысль, граф, - откликнулся на его желание барон. - Я с нетерпением буду ждать вашего сочинения. В церковной музыке мало кто может с вами соперничать... Ну, разве что... Моцарт". По его взгляду барон понял, что граф одобрил его совет. Якобы а это время вошел его служащий, господин Лайтгеб. Он обычно выполнял подобные деликатные поручения. Длинный как жердь и худой как смерть, он вечно ходил в серой одежде. Они легко представили, что может случиться, когда слуга Лайтгеб явится к впечатлительному Моцарту и закажет ему Реквием. И они, как вспоминает барон ван Свитен, не ошиблись.

Можно ли верить барону ван Свитену? Ответить на этот вопрос утвердительно довольно сложно. Биографии, как барона ван Свитена, так и графа Вальзегга цу Штуппаха, совершенно не изучены, их наследию вовсе не уделено внимания. Но несомненно одно: именно здесь находится ключ к построению стройной и законченной биографии В. А. Моцарта, поскольку они оба сыграли определенную роль, если не главную, как участники заговора против "бога музыки", и, несомненно, как исполнители чужой воли.

Поразительно, но граф Вальзегг, который сначала, якобы из тщеславия, выдал "Реквием" Моцарта за собственное сочинение, позже по своей же инициативе нарушил молчание. 14 декабря 1793 года он сам дал разрешение на публичное исполнение "Реквиема" с указанием в афишах подлинного автора этой поминальной мессы.

Однако, эта версия не вписывается в общую картину отравления - заговора императорского двора против музыкального гения. Моцарт, как один из активнейших деятелей масонского движения, ставший опасным государственным преступником в глазах императора и его окружения, должен был умереть тихо, и как можно скорее незаметно исчезнуть с политической арены.

И вынесенный императором смертный приговор опасному масону уже начал приводиться в исполнение. По всей вероятности, первую дозу яда Моцарт получил в конце июня - начале июля 1791 года, когда Моцарту поступил анонимный заказ на сочинение ритуальной мессы. И в этот момент происходит нечто невероятное. Дальнейшие действия по устранению "бога музыки", похоже, на некоторое время приостанавливаются. Это, по-видимому, почувствовал и Моцарт, поскольку после заказа поминальной мессы он ощутил некоторое облегчение после начала болезни, и он с полной силой использовал предоставленную ему отсрочку от исполнения смертного приговора для завершения своей оперы "Волшебная флейта", воспевающей масонское движение, хотя ему в этот период работы над оперой постоянно напоминают о том, чтобы он не отвлекался от сочинения поминальной мессы. Напрашивается вопрос: неужели граф Вальзегг цу Штуппах был столь влиятелен при дворе, что даже сам император отказывается ради амбиций некоего графа от устранения опасного для его власти масона? Конечно, нет. Скорее всего, эту сказочку о поминальной мессе и ее заказчике граф цу Штуппах и барон ван Свитен сочинили гораздо позже, когда правду о существовании последнего сочинения музыкального гения уже не возможно было скрывать от общественности, когда им обоим, как главным действующим лицам, принимавшим активное участие в последние месяцы жизни Вольфганга Амадея Моцарта, приходилось постоянно врать и изворачиваться, чтобы скрыть страшную тайну конца XVIII столетия.

Отбросив невероятные небылицы, необходимо, скорее всего, предположить, что план по устранению Моцарта был на некоторое время приостановлен исходя из более серьезных соображений, чем это могли сказать общественности вся библиографика В.А. Моцарта и, прежде всего, барон ван Свитен и граф Вальзегг. Заказчиком поминальной массы могло быть, несомненно, гораздо более влиятельное лицо, чем граф цу Штуппах, настолько влиятельное, что даже сам император вынужден был считаться с мнением этого господина. Этим объясняется, видимо, и то давление, которое испытывал Моцарт при написании ритуального сочинения, и тот факт, что до конца сентября месяца трагического для Моцарта года его не трогали и даже позволили закончить "Волшебную флейту", которую не очень-то жаждали увидеть на сцене ни сам император, ни его окружение.

Лишь в конце сентября события стали так быстро разворачиваться, что ему поспешили дать смертельную дозу яда, чтобы поскорее избавиться от опасного противника, который становился все более заметной фигурой в общественной жизни Австрии, после чего он уже слег окончательно. Именно в этом аспекте необходимо искать объяснение с заказом поминальной мессы. Не зря его торопили с завершением ритуального сочинения, требовали на прекращать работу, когда он переключался на другие сочинения.

Кто же все-таки мог быть этот таинственный заказчик и столь влиятельный господин, который заказал Моцарту поминальную мессу?

Как это не покажется странным, но заказчика "Реквиема" надо искать не в Австрии, не в самой Европе, а далеко за их пределами, в далекой России и в тех событиях, которыми была так богата она при правлении Екатерины Великой.

Граф же Вальзегг цу Штуппах, скорее всего, являлся лишь посредником в заказе этой поминальной мессы.

Но какая связь могла существовать в то время между австрийским придворным капельмейстером и императорским композитором - Вольфгангом Амадеем Моцартом и столь удаленной от Вены Россией?

Прежде всего, это, несомненно, широкая известность Моцарта в нашей стране в тот период. Известность Моцарта в России началась довольно рано, а к концу XVIII века, по-видимому, была очень значительной. Ранее всего русские слушатели познакомились с музыкой Моцарта в Вене. Известно, что еще в конце 1781 года наследник русского престола Павел с очень многочисленной свитой присутствовал на состязании Моцарта и Клименти как пианистов - импровизаторов. В дальнейшем русские путешественники могли слышать оперы Моцарта в Вене.

С тех пор как сочинения Моцарта впервые прозвучали в России, они завоевали особенную симпатию и любовь нашего народа к великому австрийскому композитору. Все ценнейшее в музыке Моцарта, все стороны его искусства, все свойства его личности оказались близки передовой Русской художественной культуре. Оно было внутренне родственно ее эстетическим основам. Моцарт поистине завоевал сердца и покорил умы русских музыкантов. Многих мировых композиторов знает, любит и умеет ценить русский народ, почитая их искусство и считая неотъемлемым достоянием своего душевного мира. Но Моцарт принадлежит к числу любимейших. Он давно уже стал, своим для всех любящих музыку. Моцарт был одним из самых первых композиторов, о котором русский читатель прочел в отечественном издании. В 1795 году в Петербурге была выпущена "Карманная книга для любителей музыки за 1795 г., ныне ставшая раритетом. Там впервые печатались биографии выдающихся музыкантов мира - среди них и Моцарта. Жизнеописание Моцарта сопровождалось таким образом: "Сей великий муж и искусный художник, которого почитала не только одна Германия, но и все вообще любители музыки, скончался в самых цветущих летах. Сочинения его у всех любителей и знающих музыку в великом почтении. Охотно воздвигли бы ему памятник, достойный великого имени сего мужа и превосходства его сочинений. Охотно бы сообщили друзьям его и любителям все то, что только можно сказать о нем превосходного и похвального, если бы не удерживал нас в том недостаток подробных и основательных о нем известий".

Далее сообщались некоторые факты биографии Моцарта как клавесиниста и композитора, причем весь рассказ о нем был проникнут чувством удивления перед чудом моцартовского дарования.

Совсем незадолго до смерти композитора у русских дипломатов возникли планы пригласить его на службу в Россию. Как явствует из дипломатической почты, Моцарт еще в сентябре рокового года проявил определенный интерес к приглашению русского посла в Вене посетить нашу страну, а если окажется возможным, то и остаться у нас на службе. Таким образом, судьба Моцарта в 1791 году могла сложиться так, что он мог оказаться на службе в далекой России. Но не прошло и трех месяцев после этого предложения - и Моцарта не стало. Возможно, что только преждевременная кончина композитора помешала ему приехать в Россию. Но были и другие причины, не менее важные, помешавшие ему осуществить этот план.

Именно в преломлении этих событий, происходивших в далекой России, можно и нужно искать ответ на вопрос о том, кто был подлинным заказчиком поминальной мессы, вошедшей в историю музыкальной культуры под названием "Реквием".

Wolfgang Amadeus Mozart (1756-1791)
REQUIEM d-moll KV 626

Berliner Philharmoniker,
Herbert von Karajan
Record: 1962

I. INTROITUS
Requiem (Chor, Sopran) [6'01]

II. KYRIE (Chor) [2'51]

III. SEQUENZ
No. 1 Dies irae (Chor) [1'59]
No. 2Tuba mirum (Sopran, Alt, Tenor, Bass) [4'24]
No. 3 Rex tremendae (Chor) [2'32]
No. 4 Recordare (Sopran, Alt, Tenor, Bass) [5'29]
No. 5 Confutatis (Chor) [2'39]
No. 6 Lacrimosa (Chor) [3'29]

IV. OFFERTORIUM
No. 1 Domine Jesu (Chor, Sopran, Alt, Tenor, Bass) [4'15]
No. 2 Hostias (Chor) [5'11]

V. SANCTUS (Chor) [1'47]

VI. BENEDICTUS (Chor, Sopran, Alt, Tenor, Bass) [5'13]

VII. AGNUS DEI (Chor) [3'56]

VIII.COMMUNIO
Lux aeterna (Chor, Sopran) [6'26]

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

WILMA LIPP, Sopran
HILDE ROSSEL-MAJDAN, Ait/contraito
ANTON DERMOTA, Tenor
WALTER BERRY, Bass
WIENER SINGVEREIN, Chorus master
WOLFGANG MEYER, Organ

Berliner Philharmoniker

HERBERT VON KARAJAN

Record: 1962

Сообщение отредактировал stasha - 13.8.2008, 10:22

[Pendelf]

Моцарт великий кампозитор, а как вам Бах, особенно компазиция "Air" по нашему "Воздух". Очень нравится

[stasha]

Прикольно, что я родилась вместе с Сальери в один день Сейчас буду читать про них

А я только сейчас заметила, что в разных статьях его день рожения указан по-разному... В одной 19.08, в другой 18.08
Увидела бы раньше - поискала б в других источниках... Но теперь эту загадку оставлю на завтра

Моцарт великий кампозитор, а как вам Бах, особенно компазиция "Air" по нашему "Воздух". Очень нравится

Для разговора о Бахе есть отдельная тема:
Бах Иоганн Себастьян

[Trit Nakosh]

"Реквием Моцарта"
В.С Козырев

что за тип файла?
Файл "APE"

//Нет никакой необходимости цитировать все сообщение - его вполне достаточно прочитать один раз...
А про типы файла читай здесь

Сообщение отредактировал stasha - 5.9.2008, 18:21

[stasha]

Concertos for Horn and Orchestra

Play time: 52:47
Hans-Peter Schlachter, horn
Mozart Festival Orchestra
Josef Baumacher, conductor
Emperor EMP 4023

Треклист:

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

01 - D Major, KV 412 - allegro (4:40)
02 - Rondo: allegro (3:46)
03 - E-flat Major, KV 417 - allegro maestosa (6:21)
04 - Andante (3:33)
05 - Rondo(3:41)
06 - E-flat Major, KV 447 - allegro (6:50)
07 - Romanza: larghetto (4:28)
08 - Allegro (3:36)
09 - E-flat Major, KV 495 - allegro moderato (7:55)
10 - Romanza: andante (4:21)
11 - Rondo: allegro vivace (3:30)

Сообщение отредактировал stasha - 8.11.2008, 20:27

[футболман]

Великий Моцарт
Моей сестре довелось побывать на его родине. Во всех домах связанных с его жизнью
Весь город наполнен любовь к музыке и к Моцарту.

У меня есть диск отличного качества с художественым фильмом про Моцарта (и Сальери конечно там есть) на немецком языке. к сожалению объём фалового места у меня всего 200 МБ. Мог бы выложить, но.

[stasha]

У меня есть диск отличного качества с художественым фильмом про Моцарта (и Сальери конечно там есть) на немецком языке. к сожалению объём фалового места у меня всего 200 МБ. Мог бы выложить, но.

Для таких случаев и существуют с некоторых пор группы на файлообменнике
Это если есть желание с этим файлообменником бороться

И по-моему, подобный фильм к группе Док.фильмы тоже подойдет

(жаль только, видео мне скачивать пока никак... я аудио-то в последнее время не качаю...)

[футболман]

Для таких случаев и существуют с некоторых пор группы на файлообменнике
Это если есть желание с этим файлообменником бороться

И по-моему, подобный фильм к группе Док.фильмы тоже подойдет

(жаль только, видео мне скачивать пока никак... я аудио-то в последнее время не качаю...)

Можно попробовать. Хотя насчёт бороться точно сказано. Некоторые возмущаются файловым обменником.
А фильм классный!! Такая музыка!! Я вот к Рождеству скачал море музыки Моцарта соотвественно в рождественнской обработке

[stasha]

К этим некоторым отношусь и я
А я сейчас ничего качать не могу. И первый год, когда осталась без рождествеских подарков

[футболман]

К этим некоторым отношусь и я
А я сейчас ничего качать не могу. И первый год, когда осталась без рождествеских подарков

Как печально Но не переживай, сейчас же новогоднее время. А Новый Год - это всегда чудеса Возьмёт и произойдет чудо в твоей жизни и получишь подарок

[gleb7]

я тоже люблю слушать Моцарта

[Alex1955]

Concertos for Horn and Orchestra -понравился , а реквием Моцарта прослушиваю уже неоднократно. Спасибо Вам за то,что выкладываете такую красивую музыку. И дествительно когда-нибудь красота спасёт мир!

[Stek1]

Сокровищница мировой классики
Вольфганг Амадей Моцарт (Wolfgang Amadeus Mozart)

Жанр: Классическая музыка
Год выпуска диска: 2005
Производитель диска: Россия
Аудио кодек: APE
Тип рипа: image+.cue
Битрейт аудио: lossless
Продолжительность: 03:37:32

Трэклист

» Спойлер (нажмите, чтобы прочесть) «

CD 1 Время звучания: 01:17:18
Маленькая ночная серенада Соль мажор, KV 525.
Лондонский Променад-оркестр дирижер Чарльз Герхардт
01. 1. Allegro (5:58)
02. 2. Romanza. Andante (4:34)
03. 3. Menuet. Allegretto (2:01)
04. 4. Rondo. Allegro (2:43)
Соната для фортепиано Ля мажор, KV 331.
Даниэль Блюменталь (фортепиано)
05. 1. Andante grazioso (7:39)
06. 2. Menuetto (6:27)
07. 3. Rondo "alla Tucra" (3:19)
08. Andante для флейты с оркестром До мажор, KV 315 (5:28)
Эдвард Беккет (флейта)
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт
Коцерт №3 для валторны с оркестром Ми бемоль мажор, KV 447.
Майкл Томпсон (валторна)
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт
09. 1. Allegro (6:40)
10. 2. Romanza. Largh... (5:14)
11. 3. Allegro (3:28)
Симфония №35 Ре мажор, KV 385, "Хаффнер-симфония".
Английский камерный оркестр дирижер Чарльз Маккеррас
12. 1. Allegro con spirito (5:27)
13. 2. Andante (9:32)
14. 3. Menuetto. Trio (3:39)
15. 4. Fnale. Presto (3:48)

CD 2 Время звучания: 01:08:54
Концерт №21 для фортепиано с оркестром До мажор, KV 467.
Эрл Уайлд (фортепиано)
Королевский филармонический оркестр дирижер Энтони Рэндалл
01. 1. Allegro maestoso (14:37)
02. 2. Andante (7:02)
03. 3. Allegro vivace assai (6:22)
04. Увертюра к опере "Дон Жуан", KV 527 (6:26)
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт
Концерт для кларнета с оркестром Ля мажор, KV 622.
Вольтер Буйкинс (кларнет)
Филармонический оркестр Фландрии дирижер Теодор Блумфилд
05. 1. Allegro (12:37)
06. 2. Andante (6:49)
07. 3. Rondo (9:02)
08. Увертюра к опере "Похищение из сераля", KV 384 (5:59)
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт

CD 3 Время звучания: 01:11:32
Симфония №40 Соль минор, KV 550.
Филармонический оркестр Нидерландов дирижер Хартмут Хэнхен
01. 1. Molto allegro (7:50)
02. 2. Andante (11:19)
03. 3. Allegretto (4:15)
04. 4. Allegro assai (7:00)
Концерт №1 для валторны с оркестром Ре мажор, KV 412.
Майкл Томпсон (валторна)
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт
05. 1. Allegro (4:35)
Соната для фортепиано До мажор, KV 545 "Легкая соната"
Даниэль Блюменталь (фортепиано)
06. 1. Allegro (3:05)
07. 2. Andante (4:21)
08. 3. Rondo (1:28)
Шесть немецких танцев, KV 571.
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт
09. 1. Ре мажор (1:26)
10. 2. Ля мажор (1:32)
11. 3. До мажор (1:31)
12. 4. Соль мажор (1:37)
13. 5. Си бемоль мажор (1:29)
14. 6. Ре мажор (2:03)
15. Увертюра к опере "Волшебная флейта", KV 620 (6:45)
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт
16. Alleluia из мотета "Exsultate jubilate", KV 165 (2:40)
Кэйт Хёрни (сопрано)
Лондонский хор «Амброзиан»
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт
17. Ave verum corpus, KV 618 (3:47)
Лондонский хор «Амброзиан»
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт
Реквием для солистов, хора и оркестра. KV 626.
Лондонский хор «Амброзиан»
Национальный филармонический оркестр дирижер Чарльз Герхардт
18. 7. Confutatis maledictis (3:05)
19. 3. Dies irae (1:44)

Сообщение отредактировал stasha - 21.3.2009, 21:13